Это и есть порядок; нельзя жить, не выходя из своей комнаты.
С.: И в этом нет совершенно никакого противоречия?
КРИШНАМУРТИ: Никакого. Если вы или обстоятельства принуждают меня к
чему-то, или я чувствую, что, если не сделаю этого, на меня будут смотреть
свысока, появляется насилие. Но никакого насилия нет, если я вижу, что мы
должны работать вместе, что жизнь - это совместная деятельность, что я не
могу прожить в одиночку. В конце концов, я выясняю, возникает ли насилие,
когда я что-то делаю вместе с вами - играю, разговариваю или слушаю вас. Я
все познаю через наши взаимоотношения. В противном случае я не способен на
это, я не могу запереться в своей комнате и выяснять там, есть ли во мне
насилие. Я могу вообразить себе, что лишен его, но подлинная проверка,
подлинное действие совершается во взаимоотношениях, тогда все становится
ясно. Это и есть настоящая работа. И если вы будете ее выполнять, это
наполнит вас огромной энергией, потому что в вашей жизни будет
присутствовать порядок.
Глава 15.
В чем назначение учителя? Три направления работы. Предназначение
Броквуда.
(25 мая 1973)
Встреча только с работниками школы.
КРИШНАМУРТИ: Не знаю, обдумывали ли вы то, о чем мы говорили на днях:
как знания обуславливают ум и можно ли учить фактам, передавать информацию и
так далее - ведь все это и есть знание - не обуславливая ум. Знание
приобрело в наших глазах огромное значение. Для некоторых индийцев оно
считается дорогой к Богу. Мне представляется, что на Востоке знание
символизирует образ жизни, при котором уже само изучение священных книг
(таких, как Талмуд, сутры и Коран), запоминание и повторение текстов
приближают человека к тому, что там называют Богом или Аллахом, или Иеговой.
Мы говорим, что процесс обусловливания осуществляется не только через
культуру, религию, общественную мораль и так далее, но и посредством самого
знания. Можно ли научить детей и самих себя тому, как освободить ум от
знания и в то же время использовать знание без принуждения ума к
механическому действию? Если бы я был учителем и работал в этой школе, меня
бы очень беспокоил вопрос о том, как избавить от обусловливания самого себя
и ученика. Мы исследовали это и говорили: в самом акте обучения я познаю
свое собственное обусловливание, вижу обусловливание ребенка и познаю
способы избавления от него. Я предлагаю углубиться в вопрос о том,
действительно ли знание обусловливает ум, и если да, то как этому можно
помешать; как во время самого акта обучения и передачи информации избежать
формирующего воздействия на ум ученика.
С.: Знание само по себе не обусловливает наш ум. Все дело в нашем
отношении к знанию; если ваш ум просто содержит в себе определенные факты,
это его вовсе не обусловливает.
КРИШНАМУРТИ: Почему вообще я должен хранить в уме какие-то факты? Для
этого существуют энциклопедии, книги - почему я должен держать все это в
уме?
С.: Очень часто ум действует на таком уровне, где знание, как
инструмент, просто необходимо.
КРИШНАМУРТИ: Если я хочу построить мост, я должен обладать определенным
знанием и опытом, мне нужны специальные познания в области техники. Все это
я использую, чтобы построить мост. Я понимаю, что определенные знания
хранить в уме необходимо, но как мне помешать инженеру, который говорит: 'Я
собираюсь использовать знания для достижения собственного успеха',
злоупотреблять ими? Не в этом ли заключается проблема?
С. (1): Да, в данном случае это действительно будет злоупотреблением
знания.
С. (2): Разве вам не кажется, что дело еще и в том, что ум не способен
пребывать в покое? Даже на прогулке человек не любуется деревьями, а
размышляет о строительстве моста.
КРИШНАМУРТИ: Но если я должен построить мост, мне приходится очень
много об этом думать.
С.: Кажется, что чем больше знаний и информации я способен без
напряжения удержать в уме, тем лучше я буду обеспечен, потому что мне не
придется пользоваться справочником. Я очень легко могу воспользоваться
памятью.
КРИШНАМУРТИ: Так в чем же заключается функция знания? Вот вы, учителя
математики, географии, биологии и так далее, ответьте, пожалуйста, на
вопрос: какова функция знания в нашей жизни?
С.: Это инструмент,