Флоринда Доннер

Жизнь-в-сновидении (Часть 1)

грубая брань.

-- Впрочем, я думаю, язык существует на то, чтобы им

пользоваться, -- задумчиво промолвил он, -- а брань следует

применять тогда, когда этого требуют обстоятельства.

Меня это не развеселило. И как только приступ жалости к

себе миновал, я принялась в обычной своей манере размышлять над

его утверждением, что будто бы все мои преимущества заключаются

в светлых волосах и голубых глазах.

Должно быть, по моему виду Мариано Аурелиано понял, что я

чувствую, потому что он начал уверять меня, что сказал это

только чтобы вывести меня из равновесия, и на самом деле в этом

нет ни грамма правды. Я знала, что он лжет. На мгновение я

почувствовала себя оскорбленной дважды, а потом с ужасом

осознала, что все мои оборонительные заслоны сломлены. Я

согласилась с ним. Все, что он говорил, точно попало в цель.

Одним ударом он сорвал с меня маску и, так сказать, разрушил

мой щит. Ни один человек, даже мой злейший враг, не мог бы

нанести мне такого прицельного разрушительного удара. И все же,

что бы я ни думала о Мариано Аурелиано, -- я знала, что моим

врагом он не был.

От осознания всего этого у меня слегка закружилась голова.

Словно некая невидимая сила крушила что-то внутри меня: это

было мое представление о себе. То, что придавало мне силу,

теперь опустошало меня.

Мариано Аурелиано взял меня за руку и повел к кофейне.

-- Давай заключим перемирие, -- сказал он добродушно. --

Ты нужна мне, чтобы оказать одну услугу.

-- Тебе достаточно попросить, -- ответила я, стараясь

попасть ему в тон.

-- Перед тем, как ты сюда приехала, я зашел в эту кофейню

купить сэндвич, но меня практически отказались обслужить. А

когда я пожаловался, повар выставил меня за дверь.

Мариано Аурелиано удрученно взглянул на меня и добавил:

-- Если ты индеец, такое иногда случается.

-- Пожалуйся на повара управляющему, -- воскликнула я в

праведном гневе, загадочным образом начисто забыв о своем

собственном смятении.

-- Мне бы это никак не помогло, -- доверительно сообщил

Мариано Аурелиано.

Он заверил меня, что единственный способ, каким я могла

ему помочь, состоял в том, чтобы я сама зашла в кофейню, села

за стойку, заказала изысканное блюдо и подбросила в свою

тарелку муху.

-- И обвинила бы в этом повара, -- закончила я за него.

Весь план выглядел настолько нелепым, что заставил меня

расхохотаться. Но как только я поняла его истинную цель, я

пообещала сделать то, о чем он меня просил.

-- Подожди здесь, -- сказал Мариано Аурелиано и вместе с

толстяком-индейцем, с которым я еще не была знакома, отправился

к пикапу, припаркованному на улице. Пару минут спустя они

вернулись.

-- Кстати, -- сказал Мариано Аурелиано, -- вот этого

человека зовут Джон. Он индеец племени юма из Аризоны.

Я уже хотела спросить, не колдун ли он тоже, но Мариано

Аурелиано опередил меня.

-- Он самый младший член нашей группы,-- доверительно

сказал он.

Нервно хихикнув, я протянула руку и сказала 'рада

познакомиться'.

-- Я тоже, -- ответил Джон глубоким звучным голосом и

тепло сжал мою ладонь в своей. -- Надеюсь, больше мы с тобой

драться не будем, -- улыбнулся он.

Не будучи слишком высоким, он излучал живость и силу

великана. Даже его крупные белые зубы казались неразрушимыми.

Джон шутя пощупал мой бицепс.

-- Бьюсь об заклад, ты можешь свалить с ног мужика одним

ударом, -- сказал он.

Но не успела я извиниться перед ним за свои удары и

ругань, как Мариано Аурелиано вложил в мою ладонь маленькую

коробочку.

-- Муха, -- шепнул он. -- Тут Джон предложил, чтобы ты

надела вот это, -- добавил он, извлекая из сумки черный

кудрявый парик. -- Не беспокойся, он совершенно новый, --

заверил он меня, натягивая его мне на голову. Затем он оглядел

меня с расстояния вытянутой руки. -- Неплохо, -- задумчиво

произнес он, удостоверившись, что длинная прядь моих светлых

волос как следует упрятана под парик. -- Я не хочу, чтобы тебя

кто-нибудь узнал.

-- Мне нет необходимости изменять внешность, -- заявила я.

-- Можете мне поверить, у меня нет ни одного знакомого в

Тусоне. -- Я повернула боковое зеркальце своей машины и

взглянула на себя. -- Не могу я туда войти в таком виде. Я

похожа на пуделя.