Флоринда Доннер

Жизнь-в-сновидении (Часть 1)

совершенно

абстрактное: способность, которую развили некоторые люди для

расширения пределов обычного восприятия. В таком случае

абстрактная характеристика магии автоматически исключает

какие-либо позитивные или негативные оттенки названий,

используемых для обозначения людей, занимающихся практикой

магии.

Расширение пределов обычного восприятия -- это концепция,

возникшая из веры магов в то, что наши возможности выбора

ограничены в жизни вследствие того, что они определяются

социальной средой. Маги уверены, что социум устанавливает для

нас перечень возможностей выбора, а мы сами довершаем

сделанное: путем принятия только этих вариантов выбора мы

устанавливаем предел нашим практически беспредельным

возможностям.

К счастью, говорят они, это ограничение относится лишь к

нашей социальной стороне и не касается другой, практически

недоступной стороны, которая не находится в сфере обычного

сознания. Поэтому главные усилия магов направлены на раскрытие

этой стороны. Они осуществляют это путем разрушения непрочного,

но все же весьма устойчивого щита человеческих представлений о

том, что из себя представляют люди и чем они могут быть.

Маги считают, что в нашем мире обычных дел есть люди,

которые проникают в неизвестное в поисках других видов

реальности. Они утверждают, что идеальными последствиями таких

проникновений должна стать способность извлекать из такого

поиска энергию, необходимую для превращения и для отделения нас

самих от заранее определенной реальности. Но, к сожалению, --

утверждают они, -- такие попытки являются ментальными усилиями.

Очень тяжело измениться только под влиянием новых мыслей или

новых идей.

Одной из вещей, усвоенных мною в мире магов, было то, что

без ухода из мира и без причинения самим себе боли в этом

процессе маги действительно решают изумительную задачу по

разрушению соглашения, которым определяется реальность.

Глава 1

После посещения обряда крещения ребенка моих друзей в

Ногалесе, штат Аризона, мне захотелось пересечь границу

Мексики. Когда я покидала дом моей подруги, одна ее гостья,

женщина по имени Делия Флорес, попросила меня довезти ее до

Эрмосильо.

Это была смуглая, среднего роста и крепкого сложения

женщина средних лет. Она была величественно-крупной, с прямыми

черными волосами, заплетенными в толстую косу. Ее темные

сверкающие глаза освещали умное, все еще слегка по-девичьи

округлое лицо.

Уверенная в том, что она -- мексиканка, живущая в Аризоне,

я спросила ее, не нужна ли ей туристская карточка для въезда в

Мексику.

-- Зачем мне туристская карточка для въезда в собственную

страну? -- резко ответила она, расширив глаза в преувеличенном

удивлении.

-- Судя по вашим манерам и акценту я решила, что вы из

Аризоны, -- сказала я.

-- Мои родители были индейцами из Оахаки, -- объяснила

она. -- Но я -- ладина.

-- Что такое ладина?

-- Ладинос -- это хитрые индейцы, которые выросли в

городе, -- разъяснила она.

В ее голосе послышалось удивившее меня странное волнение,

но она тут же добавила:

-- Они приняли путь белого человека и настолько преуспели

в этом, что могут превратить свой путь во что угодно.

-- Тут нечем гордиться, -- сказала я осуждающе. --

Несомненно, это не слишком лестно для вас, миссис Флорес.

Сокрушенное выражение на ее лице сменилось широкой

улыбкой.

-- Возможно, ты права, но это -- для настоящего индейца

или настоящего белого человека, -- сказала она нахально. --

Сама я совершенно удовлетворена этим. -- Она наклонилась ко мне

и добавила: -- Зови меня Делия. Я чувствую, что мы станем

большими друзьями.

Не зная что сказать, я сосредоточилась на дороге. Мы ехали

в молчании до пункта проверки. Пограничник попросил меня

предъявить туристскую карточку, но ничего не сказал Делии.

Казалось, он не замечает ее -- они не обменялись ни единым

словом, ни единым взглядом. Когда я попыталась обратиться к

Делии, она повелительно остановила меня предупреждающим жестом

руки. После этого пограничник вопросительно посмотрел на меня.

Так как я ничего не сказала, он пожал плечами и пропустил меня.

-- Как так получилось, что пограничник не потребовал твоих

документов? -- спросила я, когда мы отъехали на небольшое

расстояние.