Неизвестен

Каменные лабиринты Севера

со всем тщанием одну из каменных куч в кольце лабиринтов на Большом Заяцком острове, Куратов обнаружил под ней еще не до конца истлевший обломок обожженной человеческой кости, но главное - несколько отщепов кварца, явно вышедших из рук человека.

Значение этой находки может оценить только археолог. Дело в том, что хотя кварца на Севере очень много, весь он предстает в природном своем состоянии - в жилах, в виде окатанных ледниками валунов или морскими волнами гальки. Первобытные обитатели этих мест, в отличие об жителей других территорий, делали свои орудия не из кремня, которого на берегах Белого море практически нет, а из кварца. Поэтому отщепы кварца, не говоря уже о собственно кварцевых орудиях, абсолютно точно указывают здесь на деятельность человека. Что же касается отсутствия костей, с чем столкнулись при раскопках все предыдущие исследователи, то, как правило, в условиях приполярного климата не сохраняются не только кости, но и даже обломки керамической посуды, поскольку обжиг ее в кострах оставлял черепок рыхлым и не способным противостоять тысячелетним воздействиям мороза и влаги.

Находка Куратова не просто подтверждала, что каменные кучи около лабиринтов - остатки древних захоронений; она помещала весь комплекс этих сооружений в соответствующую историко-культурную 'нишу', связывая его с так называемой 'культурой арктического неолита', стоянки которой были известны археологам примерно на той же территории, что и лабиринты, в том числе и на Соловецких островах, примерно в V-I тысячелетиях до нашей эры. Это подтверждало и нахождение ряда лабиринтов на Мурманском побережье Кольского полуострова рядом со стойбищами людей 'арктического неолита', открытыми еще Н.Н.Гуриной1 .

Казалось бы, загадка решена и гипотеза Виноградова блестяще доказана. На самом деле, загадок оказалось больше, чем раньше. Во-первых, гипотеза Виноградова объясняла только лабиринты на Большом Заяцком острове, тогда как на Анзерском острове, да и в большинстве мест, где они были найдены, никаких каменных куч рядом с ними не наблюдалось. Трудно их было и посчитать 'входами в царство мертвых', потому что в ряде случаев их находили, как я уже сказал, рядом с жилищами живых, а то и вообще в одиночестве, не сопровождаемых остатками поселений или могильников. Их можно было посчитать просто жертвенниками, каким, по-видимому, и был критский лабиринт, спрятанный в комплексе храмовых зданий, но, на самом деле, являвшийся такой же каменной спиралью. Однако ни то, ни другое не могло объяснить необходимость постройки сразу нескольких лабиринтов в одной географической точке или при одном поселении - сезонном - древних рыбаков и морских охотников, какими были люди 'арктического неолита'.

Во-вторых, и это весьма примечательно, каменные лабиринты на Севере появились на всей территории как бы одновременно, причем много позднее, чем сформировалась археологическая культура, с которой они оказываются связаны впоследствии. Дело в том, что изучая местоположение каменных лабиринтов относительно уровня моря ученые заметили, что подавляющее их большинство расположено на уровне первой морской террасы, сформировавшейся не ранее III тысячелетия до нашей эры, тогда как последние лабиринты по своему положению могут быть датированы концом II тысячелетия до нашей эры. А это означает, что время постройки каменных лабиринтов на Беломорье примерно совпадет со временем сооружения других мегалитических построек Северной Европы - в Англии (Стоунжендж и др.), Бретани, Испании, Швеции, являющихся одной из величайших загадок истории Земли и Человечества2.