Марк Аврелий

Размышления

похвалы - и

те у него были без шума, и многознания напоказ не выставлял.

10. От Александра-грамматика неосуждение - то, что он не начинал бранить тех,

кто выговаривал что-нибудь, как варвары, или не по-столичному или неблагозвучно, а

только изловчался произнести как следует, в виде ответа, подтверждения или

встречного рассмотрения не слова уже, а дела, или с помощью другого какого-нибудь

ловкого упоминания.

11. От Фронтона, что я разглядел, какова тиранская алчность, каковы их

изощренность и притворство, и как вообще неприветливы эти наши так называемые

патриции.

12. От Александра-платоника:! не говорить никому часто и без нужды и в письмах

не писать, что я-де занят, и не извинять себя вечно таким способом, когда в отношении

тех, с кем ты живешь, не делаешь надлежащего, ссылаясь на обступившие тебя дела.

13. От Катула - не пренебрегать ни одним дружеским упреком, даже если

неразумно упрекают, но пытаться еще и восстановить прежнее; также учителей

восхвалять с восторгом, как вспоминают о Домиции и Афинодоте; и к детям

привязанность подлинная.

14. От брата моего Севера любовь к ближним, истине, справедливости; и что

благодаря ему я узнал о Тразее, Гельвидии, Катоне, Дионе, Бруте и возымел

представление о государстве, с законом, равным для всех, где признаются равенство и

равное право на речь; также о единодержавии, которое всего более почитает свободу

подданных. А еще от него ненатужное и ровное напряжение в почитании философии;

благие дела и великая щедрость, добрые надежды и вера в дружбу друзей; и

нескрытность перед теми, кого случалось ему осуждать; и что его друзьям не

приходилось гадать, чего он хочет или не хочет, а было это всегда ясно.

15. От Максима владение собой, никакой неустойчивости и бодрость духа, как в

прочих испытаниях, так и в болезни; размеренность нрава, любезность,

достопочтенность; как он без сокрушения выполнял поставленные перед собой задачи; и

как все ему верили, что он как говорит, так и думает, а что делает, то беспорочно делает.

Никогда не изумлен, не потрясен, нигде не торопится и не медлит, не растерянный и не

унылый, без готовой улыбки или, наоборот, без гнева и подозрений;

благодетельствующий и прощающий, и нелживый; от него представление, что

невывернутый лучше, чем вправленный; и еще, никогда не казалось, что он свысока

смотрит на кого-нибудь, но никто не осмелился бы признать себя лучше его; и какая

обходительность.

16. От отца нестроптивость, неколебимое пребывание в том, что было обдумано и

решено; нетщеславие в отношении так называемых почестей; трудолюбие и

выносливость; выслушивание тех, кто может предложить что-либо на общую пользу, и

неуклонность при воздаянии каждому по его достоинству, умение, когда нужно,

напрячься или расслабиться; как он положил предел тому, что связано с любовью к

мальчикам; всепонимание и разрешение друзьям даже трапезу с ним не делить, не только

что не выезжать с ним в дальний путь - всегда оставался прежним с теми, кто был чем-

нибудь задержан. Во время совещаний расследование тщательное и притом до

конца, без спешки закончить дело, довольствуясь теми представлениями, что под

рукой; дружил бережно - без безумства и без пресыщения; самодостаточность во

всем, веселость лица; предвидение издалека и обдумывание наперед даже мелочей,

притом без театральности; и как ограничил возгласы и всяческую лесть; всегда он на

страже того, что необходимо для державы; и при общественных затратах,

словно казначей, бережлив; и решимость перед обвинениями во всех таких вещах; а

еще то, что и к богам без суеверия, и к народу без желания как-нибудь угодить, слиться с

толпою: нет, трезвость во всем, устойчивость, и без этого невежества, без

новшеств. Тем, что делает жизнь более благоустроенной, если по случаю что-нибудь

такое было в избытке, пользовался, без ослепления, как и без оправданий, так что

покуда есть - брал непринужденно, а нет - не нуждался. И то, что никто о нем не

мог сказать, будто он софист, что доморощенный, что ученый, нет

- муж зрелый, совершенный, чуждый лести, способный постоять и за свое, и за чужое.

Кроме того, уважая подлинно

философствующих, прочих не бранил, но уж и не поддавался им; а еще его

общительность и любезность без пресыщения; и забота о своем теле с умеренностью - не

из жизнелюбия или для того,