«Пообедаем?» – приходит в ответ. Отправляю только смайлик, потому что в дверях показывается клиент. Перевожу телефон на беззвучный режим и убираю в стол. Ник хочет встретиться, потому что между нами что-то было, потому что хочет, чтобы между нами что-то было? Или просто из вежливости?
Дописываю заключение по патопсихологической диагностике и обнаруживаю, что на часах уже почти два. Голода нет, видимо, из-за абстинентного синдрома. «Похмелье», – подсказывает внутренний Жириновский, протягивая Богине бутылку пива, та недовольно морщится и требует смузи. Решаю поехать в свой любимый ресторан, где есть и смузи, и пиво (если вдруг понадобится).
Сумка, пальто, телефон. На экране несколько сообщений и один пропущенный от Ника. «Я приехал». Останавливаюсь в коридоре, пытаясь понять смысл. Перечитываю чат: «Во сколько заехать?», «Заеду около двух», «Я приехал». Последнее из непрочитанных: «Черный джип на парковке».
Захожу в лифт с уверенностью, что мы все-таки целовались.
Сибирский декабрь обжигает ветром, я поднимаю воротник пальто, надеваю перчатки. Взглядом, все еще растерянно, ищу машину. К входу подъезжает огромное тонированное нечто, с обратной стороны хлопает дверь и Ник почти бежит в мою сторону. Бордовый свитер облегает широкие плечи, на ногах кеды и я переживаю, что он замерзнет. Мужчина протягивает широкую ладонь. Даже через перчатку чувствую тепло. Он открывает мне дверь, и я почти расплываюсь от удовольствия, чувствуя себя настоящей женщиной. Богиня выводит отмытое чудовище, которое теперь выглядит милой пятнадцатилетней девочкой, с румянцем от стеснения и косичками. Моя романтическая жизнь закончилась, не начавшись, поэтому в свои двадцать девять я ничего не знаю о флирте и мужчинах… точнее знаю, но только как психиатр.
В ресторане с видом на Оку, Ник заказывает много мяса, объясняя похмельем, я заказываю салат и смузи, по той же причине. Говорим, смеемся, а потом он отвозит меня обратно. Я неловко машу на прощание. Моя восьмиклассница улыбается и смущенно ковыряет ножкой.