Кураев А

УРОКИ СЕКТОВЕДЕНИЯ

Околохристианское сладкоречие оказалось случайно окроплено оккультным злоречием, или же "общечеловеческие ценности" использовались в качестве внешней присыпки, призванной до времени скрыть подлинный вкус предлагаемого "пиршества духа"?

Я не привожу ни одной придуманной цитаты, ни одного непроверенного факта. В моих книгах нет "клеветы" (клевета - это когда другому человеку приписывается действие или суждение, о котором приписывающему заведомо известно, что на самом деле такое суждение или действие не имело место в жизни обвиненного). Если я толкую их иначе, чем хотелось бы теософам - так это мое право читателя и долг исследователя.

Собственно, расхождение в "толкованиях" касается в основном одного: оценки той значимости, которую то или иное высказывание имеет в теософской системе.

Вот лежит перед нами книга. В ней есть ряд суждений, по сути исключающих друг друга. На одной странице автор заверяет в своей полной симпатии к православию. На другой - демонстрирует крайне враждебное свое отношение к нему. Вот вопрос для исследователя: что было сказано "под настроение", или в порядке адаптации к адресату текста, а что выражает внутреннюю установку автора.

Способ проверки довольно прост. Берем одну из этих посылок и смотрим - можно ли из нее психологически последовательно вывести остальной комплекс воззрений и суждений исследуемого автора.

Скажем, если именно признание в своем единстве с православием указывает на стержень убеждений Блаватской и Рерихов, если именно в этом внутренний базис их систем, то можно ли, исходя из этой посылки объяснить все, что написали и сделали? Может ли христианин сказать, например, такое: "С теми, кого он так сильно любит, он обращается подобно Богу Израиля, который любил своего сына так сильно, что послал его на муки распятия на кресте"3. Или: "Природа - наш единственный и величайший Учитель и Законоучитель!"4 (христиане-то - в том числе Галилей и Ломоносов - всегда говорили, что у них есть два учителя - Книга Природы и Книга Откровения; Рерих же именно Библию из числа учителей и устраняет)...

Напротив, весь разнобой теософских суждений станет объяснимым, если мы предположим, что базовым для теософии является утверждение "Старшего Махатмы": "Что касается Бога, то мы не можем рассматривать Его как вечного или бесконечного или самосущего. Нет места Ему при наличности Материи, неопровержимые свойства и качества которой вполне нам известны, другими словами, мы верим только в Материю, в Материю как видимую