Кураев А

УРОКИ СЕКТОВЕДЕНИЯ

на самом деле факта, сообщаемого им, не было...

Но для Н. Рериха "Клевета есть передача лжи, все равно, будем ли передавать по легкомыслию, или по злобности, или по невежественности"917.

Выходит, что для Рериха любое мнение, с которым он не согласен - это клевета. А такое мироощущение есть уже признак тоталитарного сознания. Отождествление клеветы и ошибки (даже детской невежественности) при том, что что такое ошибка предоставлено решать только рериховской "Иерархии" ("Ошибки могут быть. Самая большая ошибка может быть оправдана, если источник ее чист. Но измерить эту чистоту можно лишь просвещенным сознанием" - Община,79) и ей же предоставлено право карать обнаруженную "клевету" ("В будущих государственных лечебницах, наряду с палатами для наркоманов, пьяниц, воров и прочих порочных элементов, будет одною из самых опасно-заразительных отделений палата клеветников"918) - это тревожная нотка рериховской этики.

В том же параграфе "Общины" стоит выделить еще одну - на этот раз вполне реалистическую - черту: утопический режим не может устоять, если не вовлекает рядовых граждан в круговую поруку с собою. Сделать из "каждого гражданина" доносчика и цензора - это предложение "Живой этики" учитывало высшие достижения техники государственного тоталитаризма своей эпохи.

Надо также оценить содержательную глобальность замысла - на что будет иметь право стучать "каждый гражданин". Ведь, по мнению Рерихов, Евангелия не соответствуют истинному учению "Махатмы Иисуса": "невозможно допустить, чтобы Евангелия могли в точности выражать мысль Христа"919. А, значит, и Евангелия, и вся христианская литература будут изъяты из библиотек.