— Что ты имеешь в виду?
— Кто-то вмешивается в твои дела, в частности поэтому
все это становится твоим представлением. Я знаю, кто это, и
ты тоже знаешь, кто.
— Ты пугаешь меня, — сказал я.
— Не я, — ответил он, смеясь, — пугает тебя та женщина,
которая находится тут поблизости.
Он остановился, как бы ожидая эффекта своих слов. Я
вынужден был признать, что перепуган.
Более, чем месяц назад у меня была ужасающая встреча с
колдуньей, называемой 'ля Каталина'. Я встретился с ней,
рискуя своей жизнью, потому что дон Хуан убедил меня в том,
что она покушается на его жизнь и что он не может отразить
ее нападок. После того, как я вошел с ней в контакт, дон
Хуан открыл мне, что в действительности она никогда не
представляла для него опасности, и что все это дело было
трюком, не в смысле жестокой шалости, а в смысле того, чтобы
уловить меня и заставить действовать. Я был в ярости на
него, до такой степени его метод казался мне неэтичным.
Прослушав мой сердитый выпад, дон Хуан стал напевать
мексиканские мелодии. Он имитировал популярных певцов, и его
подражание было настолько комичным, что я кончил тем, что
смеялся, как ребенок. Он развлекал меня очень долго. Я
никогда не подозревал, что у него такой большой репертуар
идиотских песен.
— Позволь мне сказать тебе кое-что, — сказал он,
наконец, в тот раз. — если нас не обдуривать, то мы никогда
не научимся. Подобная же вещь случалась со мной, и она будет
случаться со всяким. Искусство бенефактора состоит в том,
чтобы вывести нас на край. Бенефактор может только указать
путь и применить трюк. Я применил трюк к тебе раньше.
Помнишь, каким образом я возродил твой охотничий дух, а? Ты
сам мне рассказывал, что охота заставила тебя забыть о
растениях. Ты был готов делать массу вещей для того, чтобы
стать охотником. Вещей, которые ты бы не стал делать, чтобы
узнать что-либо о растениях. Теперь ты должен делать намного
больше, чтобы выжить.
Он посмотрел на меня и расхохотался.
— Но это все безумие, — сказал я. — мы же разумные
существа.
— Ты — разумное, — ответил он. — я — нет.
— Ну конечно же, и ты, — настаивал я. — ты один из
самых разумных людей, каких я когда-либо встречал.
— Хорошо! — воскликнул он. — давай не будем спорить. Я
— разумный, что из этого?
Я втянул его в спор относительно того, было ли
необходимым для двух разумных существ действовать таким
безумным образом, как мы действовали с этой леди-ведьмой.
— Ты — разумен, хорошо, — сказал он яростно. — а это
означает, что ты веришь в то, что ты знаешь очень многое о
мире. Но так ли это? Действительно ли ты знаешь? Ты видел
только поступки людей. Твой опыт ограничен только тем, что
делают люди по отношению к тебе и другим. Ты ничего не
знаешь об этом волшебном неизвестном мире.
Он дал мне знак следовать за ним к своей машине, и мы
поехали в небольшой мексиканский городок поблизости.
Я не спрашивал о том, что мы собираемся делать. Он
велел мне поставить машину у ресторана, а затем мы обошли
автобусную станцию и универмаг. Дон Хуан шел справа, ведя
меня. Внезапно я осознал, что кто-то еще идет рядом со мной
слева. Но прежде, чем я успел повернуться, чтобы посмотреть,
дон Хуан сделал быстрое внезапное движение. Он наклонился
вперед, как если бы хотел что-то поднять с земли, а затем
схватил меня за запястье, когда я чуть не упал через него.
Он потащил меня к моей машине и не отпускал руку даже для
того, чтобы позволить мне отпереть дверь. Секунду я возился
с ключами. Он мягко втолкнул меня в машину, а затем сел сам.
— Поезжай медленно, и остановись перед универмагом, —
сказал он.
Когда я остановился, дон Хуан кивком головы сделал мне
знак смотреть. 'Ля Каталина' стояла на том месте, где дон
Хуан схватил меня. Я невольно отшатнулся. Женщина сделала
пару шагов в направлении к машине и остановилась угрожающе в
каких-нибудь трех метрах от нас. Мы посмотрели друг на
друга. В этот момент я не чувствовал ничего грозного в ней.
Я улыбнулся и помахал ей. Она хихикнула, как маленькая
застенчивая девочка, и прикрыла рот. Каким-то образом я
почувствовал удовольствие. Я повернулся к дону Хуану, чтобы
прокомментировать ее внешний вид и поведение, но он испугал
меня чуть не до смерти криком:
— Не поворачивайся к этой женщине