27
Внутреннее речение. Слова внутренней речи в отличие от слов внешней речи меньше подвержены «изначальному опозданию», поскольку экономят на активном артикулировании (во внутренней речи связь между означаемым и означающим настолько неразличима, насколько неартикулируема посредством активных органов речи: по – видимому, внутриречевые слова непригодны для телепатической коммуникации, будучи зависимыми от означающих, артикуляция которых полностью неустранима, служа водоразделом между вербальным и невербальным мышлениями). Акустика внутренней речи фиксируется электромиограчески, выявляя пассивный регистр работы активных речевых органов; таким образом, инстру – ментальность мышления, зависящая от работы речевых органов, является определяющей в понимании сознания: всё, что не подпадает под юрисдикцию внутренней речи, может быть вербализовано и воязыковлено для её нужд; автономное существование внутренней речи, для которой характерна экономия на «изначальном опоздании», приводит к тому, что внешняя речь оказывается избыточной, будучи перенасыщенной следами «изначального опоздания».
Вербальное мышление во внутренней речи не исключает «изначальное опоздание», а предполагает его в качестве обязательного, ставя под вопрос «изначального опоздания» невербальное мышление и в целом сознание: наличие отсрочки между смыслом и его выражением препятствует автоматическому различению бытия и сущего (в виде феноменологической языковой игры), отсылая к синхронизированному языку предустановленной гармонии, приметы которого могут иногда встречаться в естественном языке, поскольку невозможно гарантировать абсолютную дисгармонию между означаемым и означающим во всех контекстах словоупотребления, несмотря на то, что «изначальное опоздание» умеет работать вхолостую (например, для звукоподражательных слов52). Постулируя то, что «отсрочка от что–бытия как раз не позволяет задержать вопрос о бытии, делая онтологию излишней»53, выскажем презумпцию о небытии как сумме отсрочек и о модусе его небывания – бремени, чуждого «изначального опоздания». Неотсрочиваемое бытие, существующее избыточным вне времени, является тем идеалом, чья отсрочка невозможна, а потому тавтологична небытию в его обременительном (убыточном) присутствии. Приключения «изначального опоздания» сквозь онтологию и вопрос забвения бытия могут так и не увенчаться вопросом о забвении небытия, которое пребывает в утопии ex definitio: «изначальное опоздание» в отношении небытия преждевременно не потому, что не к чему опаздывать (в том числе в варианте «изначального опережения»), а потому, что невозможно выйти за пределы измерения скорости как таковой54.