Ч Ледбитер

Ментальный план

всю истину и ничего, кроме истины”.

Если они оказываются на высших уровнях ментального плана в полном сознании, то перед ними развертывается, как свиток пергамента, взаимное сцепление их прошлых жизней. Они видят кармические причины своего настоящего положения. Они различают даже карму, ожидающую их в будущем, еще ранее, чем “длинный и грустный счет может быть составлен”. Они могут, таким образом, с непогрешимой уверенностью определить свое точное место в эволюции.

Читателю, который меня спросил бы: “Разве будущее читается так же ясно, как и прошедшее?” – я ответил бы, что нет, так как первая способность принадлежит гораздо более высокому плану.

Хотя на ментальном плане и возможно точнее предвидеть события, но это предвидение не вполне совершенно.

Это потому, что повсюду, где к ткацкому станку судьбы прикладывается рука человека развитого, его могучая воля может ввести в этот станок новые нити и видоизменить узор ближайшей жизни.

Судьба же человека ординарного, мало развившего свои скрытые способности и не обладающего совершенно никакой волей, сколько-нибудь достойной этого названия, часто может быть предвидима с достаточной ясностью, но когда его “я” смело берет в руки свою будущность, то уже всякое точное предвидение становится невозможным.

IV. Среда.

Первыми впечатлениями, которые испытывает ученик, проникающий под руководством своего наставника в полном сознании в ментальный план, обычно бывают полнейшее счастье, неописуемая жизненность, сила, чудесным образом увеличивающаяся, и проистекающее отсюда полнейшее доверие.

Что же он видит, когда, испытывая свои открывшиеся способности, приступает к изучению новой среды?

Он оказывается погруженным в то, что ему представляется целой вселенной света, цветов и звуков, постоянно меняющихся и поражающих его до такой степени, что никогда прежде, даже в самых своих смелых мечтаниях, он не мог вообразить себе и малой доли чего–либо подобного.

В нашем мире слава и блеск мира небесного являются вещами, которых “не видел глаз, не слышало ухо и не приходили они на сердце человеку”. (Коринф., II, 9). Тот же, кто хоть раз коснулся его, будет уже всегда смотреть на мир совершенно другими глазами.