Карлос Кастанеда

Сказка о силе (Часть 2)

свои пустые дни, особенно ясно мне вспомнилось одно

воскресенье. Весь день я чувствовал беспокойство от того, что было нечем

заняться. Никто из моих друзей не пришел ко мне в гости, никто не пригласил

меня на вечеринку. Те люди, к которым я хотел пойти, не оказались дома, и,

что хуже всего, я уже успел пересмотреть все фильмы, которые шли в городе. К

концу дня в полном отчаянии я еще раз просмотрел список кинофильмов и нашел

один, который мне никогда не хотелось посмотреть. Он шел в городке,

находящемся в 35 милях отсюда. Я поехал его смотреть. Он мне совершенно не

понравился, но даже это было лучше, чем полное ничегонеделание.

Под грузом мира дона Хуана я изменился. Так, например, с тех пор, как я

встретился с ним, у меня не было времени, чтобы горевать. Одного этого было

для меня достаточно. Дон Хуан действительно правильно был уверен, что я

изберу мир воина. Я развернулся и поехал назад к его дому.

- Что случилось бы, если бы я выбрал ехать назад в Лос-Анжелес? -

спросил я.

- Это было бы невозможностью, - сказал он. - такого выбора не

существовало. Все, что от тебя требовалось - это позволить твоему тоналю

осознать, что это он решил вступить в мир магов. Тональ не знал, что решение

находится в царстве нагваля. Все, что мы делаем, когда мы решаем, так это

признаем, что что-то вне нашего понимания установило рамки нашего так

называемого решения, м все, что мы делаем, так это идем туда.

В жизни воина есть только одна вещь. Один единственный вопрос, который

действительно не решен: насколько далеко можно пройти по тропе знания и

силы. Этот вопрос остается открытым, и никто не может предсказать его исход.

Я однажды говорил тебе, что свобода воина состоит в том, чтобы или

действовать неуязвимо, или действовать как никчемность. В действительности

неуязвимость - единственное действие, которое свободно, и таким образом оно

является единственной мерой духа воина.

Дон Хуан сказал, что после того,как ученик сделает свое решение

вступить в мир магов, учитель даст ему прагматическое задание, задачу,

которую он должен выполнить в своей повседневной жизни. Он объяснил, что та

задача, которая должна подходить к личности ученика, обычно бывает своего

рода растянутой жизненной ситуацией, в которую ученик должен попасть и

которая будет являться средством, постоянно воздействующим на его взгляд на

мир. В моем собственном случае я понимал такую задачу скорее как жизненную

шутку, чем как серьезную жизненную ситуацию. Со временем, однако, мне

наконец стало ясно, что я должен быть очень усердным по отношению к ней.

- После того, как ученику была дана его магическая задача, он

становится готовым к другому типу наставлений, - продолжал он. - здесь он

уже воин. В твоем случае, поскольку ты уже не был учеником, я обучил тебя

трем техникам, которые помогали сновидению: разрушение распорядка жизни, бег

силы и неделание. Ты был очень инертен, онемевший как ученик и онемевший как

воин. Ты старательно записывал все, что я тебе говорил, и все, что с тобой

происходило, но ты не действовал в точности так, как я говорил тебе. Поэтому

мне все еще приходилось подстегивать тебя растениями силы.

Затем дон Хуан шаг за шагом представил мне картину того, как он отвлек

мое внимание от сновидения, заставив меня поверить, что важным моментом

является очень трудная деятельность, которую он назвал неделание и которая

состояла из перцептивной игры фокусирования внимания на трех чертах мира,

которые обычно проходили мимо него, таких как тени предметов. Дон Хуан

сказал, что его стратегией было отделить неделание, окружив его самой

строгой секретностью.

- Неделание, как и все остальное - очень важная техника. Но она не была

основным моментом, - сказал он. - ты попался на секретность. Ты - балаболка,

и вдруг тебе доверили секрет!

Он засмеялся и сказал, что может себе вообразить те трудности, через

которые я прошел, чтобы держать рот закрытым.

Он объяснил, что разрушение рутины, бег силы и неделание были

проспектами к обучению новым способам восприятия мира, и что они давали

воину намек на невероятные возможности действия. По идее дона Хуана знание

отдельного и прагматического мира сновидения делалось возможным посредством

использования этих техник.