Джидду Кришнамурти

О самом важном (Беседы с Дэвидом Бомом) (Часть 1)

что

необъятно. Это невозможно.

Бом: Да, и не только потому, что то - необъятно, а потому, что самой

этой сущности фактически нет - верно?

Кришнамурти: Конечно.

Собеседник: Но мне это не понятно. Д-р Бом говорит, что центр

фактически не существует, но я этого не вижу, не вижу, чтобы центр реально

не существовал.

Бом: Не реально, а в том смысле, что он не является подлинным и

представляет собой иллюзию. Я думаю, то, что действует, -- совсем не то, чем

мы его считаем.

Кришнамурти: Это вам понятно?

Собеседник: Вы говорите, что центр должен уничтожить-ся. Но он не

уничтожается, потому что я не вижу в нем ложного.

Кришнамурти: Нет. Вы упустили то, что я сказал. Я живу уже миллион лет,

я все это создал. И проделав этот путь, я все еще возвращаюсь к самому

началу.

Собеседник: Таким образом, вы считаете, что центр должен уничтожаться.

Кришнамурти: Нет, нет, нет. Ум говорит, что он ужасно мал, чтобы с ним

можно было что-либо сделать... Он и молится и прилагает всякие усилия, но

напрасно: центр по-прежнему остается. И тут кто-то мне говорит, что

существует первооснова. Я пожелал установить с нею отношения.

Собеседник: Он говорит мне, что существует первоосно-ва, а также, что

центр - это иллюзия.

Бом: Погодите, это слишком быстро.

Кришнамурти: Нет. Не торопитесь. Я знаю, что центр существует.

Называйте его, как угодно - иллюзией, реальностью, фикцией - как вы

пожелаете. Он существует. Ум говорит, что тут что-то неладно; и он хочет

завладеть тем. Он хочет с тем иметь отношения. А то отвечает: 'Извини, ты не

можешь иметь отношения со мною'. Вот и все!

Собеседник: Есть ли ум, который хочет соединиться, установить отношения

с тем, то же самое, что и 'я'?

Кришнамурти: Не разделяйте ум, прошу вас. Вы кое-что упускаете. Я

пережил все это. Я знаю, я могу с вами спорить, двигаясь то назад, то

вперед. Моему опыту миллион лет, и он мне это вполне позволяет. И вот я,

наконец, ясно сознаю, что между мною и истиной нет никакого отношения. Я

воспри-нимаю это как сильнейший шок. Как если бы вы сбили меня в нокаут.

Потому что мой опыт, которому миллион лет, учит меня: 'Иди за тем, ищи его,

молись о нем, борись за него, плачь, приноси ему жертву'. Я делал все это. И

вдруг мне указывают, что я не могу иметь с тем никаких отношений. Я лил

слезы, оставил семью, все оставил ради того. А то говорит: 'Никаких

отношений'. Итак, что со мной произош-ло? Я хочу это постичь. Вы понимаете,

что я говорю - что со мной произошло? Что значит для ума, который так жил,

делал все, чтобы обрести то, когда то говорит: 'У нас с тобой нет никаких

отношений'. Это невообразимо...

Собеседник: Это сильнейший шок для моего 'я', если это так, как вы

говорите.

Кришнамурти: Не для вас?

Собеседник: Это, я думаю, было, а потом...

Кришнамурти: Не говорите! Я спрашиваю, явился ли этот шок для вас

открытием, когда вдруг начинаешь видеть, что твой мозг, твой ум, все твое

знание не имеют никакого смысла? Все твои исследования, все твои усилия,

все, что ты накапливал год за годом, столетиями, - не имеют абсолютно

никакой ценности. И ты спрашиваешь себя: Не сумасшедший ли я, делая все это

зря? Добродетель, воздержание, контроль, а в итоге - все впустую! Понимаете,

что это для вас значит?

Бом: Я думаю, если дело принимает такой оборот, то это уже не имеет

значения.

Кришнамурти: Абсолютно, у вас нет никаких отноше-ний. Все, что вы

делали или не делали, -- не имеет уже абсолютно никакого значения.

Бом: Ни в каком фундаментальном смысле. Это имеет лишь относительную

ценность в каких-то определенных рамках, которые сами по себе уже не имеют

никакой ценнос-ти.

Кришнамурти: Да, хотя имеют относительную ценность.

Бом: Но по большому счету вся эта структура ценности уже не имеет.

Кришнамурти: Верно. Первооснова говорит: что бы вы ни делали 'на

земле', - это не имеет никакого значения. Является ли это идеей, или это -

действительность? Идея - это то, что вы мне сказали, но я все еще продолжаю,

борюсь, желаю, нащупываю. Или это реально, в том смысле, что я вдруг ясно

осознал тщетность всего, что я делаю. Итак, нужно быть очень внимательным,

чтобы увидеть, что это не идея; или, вернее, не претворять это в концепцию

или идею, а принять всю силу удара!