назывался у евреев
'Азилутом' и у гностиков - 'Плеромой'.
В тетраграмме тройное, взятое с начала слова, изображает божественную
копуляцию; взятое же с конца, оно выражает женское и материнство. Ева
носит имя, состоящее из трех букв, но первоначальный Адам, изображается
одной только буквой, 'Йодом', так что 'Егова' должно бы произноситься
'Иева'. Это приводит нас к великой и высшей тайне магии, изображаемой
четверным.
4. Далет. Г.
ТЕТРАГРАММА
Гебура. Гезед.
Porta liborum.
EIementa.
В природе существуют две силы, производящие равновесие, и три составляют
один закон. Вот - тройное, резюмирующееся а единстве, и, добавив идею
единства к идее тройного, мы приходим к четверному, первому квадратному и
совершенному числу, источнику всех числовых комбинаций и принципу всех
форм.
Утверждение, отрицание, спор и решение таковы - четыре философских
операции человеческого духа. Прение примиряет отрицание с утверждением,
делая их необходимыми друг другу. Также и философское тройное, происходя
из антагоничного двойного, дополняется четверным, квадратным основанием
всякой истины. В Боге, согласно священному учению, - три лица, и эти три
лица - один и тот же Бог. Три и один дают идею четырех, потому что
единство необходимо для объяснения трех. Почти во всех языках имя Божие
состоит из четырех букв, а в еврейском языке эти четыре буквы составляют
только три, ибо одна из них дважды повторяется: та, которая изображает
Слово и Его творение.
Два утверждения делают возможными или необходимыми два соответствующих
отрицания. Бытие обозначено, ничто не обозначено. Утверждение, как Слово,
производит утверждение как реализацию или воплощение Слова, и каждое из
этих утверждений соответствует отрицанию противоположного ему
утверждения. Так, по словам каббалистов, имя демона, или зла составляется
из перевороченных букв имени самого Бога, или добра.
Это зло - потерянное отражение или несовершенный мираж света во мраке. Но
все существующее, как в добре, так и во зле, как в свете, так и во мраке,
существует и проявляется посредством четверного.
Утверждение единства предполагает число четыре, если только это
утверждение не вращается в единстве, как в ложном умствовании (in circulo
vifioso). Поэтому тройное, как я уже замечал, объясняется двойным и
решается четверным, квадратным единством четных чисел и четыреугольным
основанием куба, единицы построения, крепости и меры.
Каббалистическая тетраграмма 'Йодива' изображает Бога в человечестве и
человечество в Боге.
По отношению к нам четыре астрономических страны света - 'да' и 'нет'
света, восток и запад, и 'да' и 'нет' тепла, юг и север.
Находящееся в видимой природе открывает, как мы уже это знаем, из единого
учения каббалы, то, что находится в области природы невидимой, или
второпричины вполне пропорциональны и аналогичны проявлениям первой
причины,
Поэтому эта первая причина всегда проявлялась крестом; крестом, этим
единством, составленным из двух, которые делят друг друга, чтобы
образовать четыре; крестом ключом к тайнам Индии и Египта; 'Тау'
патриархов, божественным знаком Озириса; 'Стауросом' гностиков, ключом к
своду храма, символом тайного масонства; крестом, этой центральной точкой
соединения прямых углов двух бесконечных треугольников; крестом, который
во французском языке, по-видимому, служит первым корнем и основным
существительным глаголов верить и расти, соединяя таким образом идеи
знания, религии и прогресса.
Великий магический агент проявляет себя четырьмя родами явлений, и ощупью
исследовался непосвященными науками под названием тепла, света,
электричества и магнетизма. Его называли также тетраграммой, 'Инри',
азотом, эфиром, одом, магнетическим флюидом, душой земли, змеей,
люцифером и т. д.
Великий магический агент - четвертая эманация жизни-принципа, солнце - ее
третья форма (см. посвященных Александрийской школы и учение Гермеса
Трисмегиста).
Глаз мира (как называли его древние) мираж отражения Бога, и душа земли -
постоянный взгляд солнца, который зачинает и сохраняет посредством
пропитывания земля. Луна способствует этому пропитыванию земли,
отталкивая к ней ночью солнечный образ, так что Гермес был прав, говоря о
великом агенте: 'солнце - отец его, луна его мать'; затем он добавляет:
'ветер носил его во чреве своем', потому что атмосфера - приемник и как
бы горнило солнечных лучей, посредством которых и образуется этот живой
образ солнца, проникающий, оживляющий