Бокар Ринпоче

Чинрезиг, Господь Любви

существ. Чтобы добиться этой цели, я принимаю обязательство всецело посвятить себя практике Ченрезига.'

Сделав такое обещание, он отправился в затворничество. День и ночь Кьергангпа делал медитацию Ченрезига и повторял мантру.

Ченрезиг появился перед ним спустя три с половиной года отшельничества. Кьергангпа тогда сказал ему: 'Три с половиной года я лишал себя еды и сна; не прерываясь, я бубнил твою мантру и делал твою медитацию. Почему же я не мог увидеть тебя до сегодняшнего момента?'

'Две помехи не давали тебе увидеть меня,' - ответил Ченрезиг. -' Первая - кармические завесы, скопившиеся в твоем уме с безначальных времен. Постепенно, медитация освободила тебя от них. Вторая - упование на то, чтобы увидеть меня. Ты медитировал и говорил мантру, ожидая моего появления и опасаясь своей неспособности добиться такого результата. Упование и страх - вот две большие преграды. На самом деле, начиная с третьего дня твоего уединения, я присутствовал в затворе, и мы не разлучались ни на один момент с того времени. Но лишь сейчас обе помехи пропали.'

Гьялсе Томе

Современник третьего Кармапы, Ранджунг Дордже (первая половина четырнадцатого века), Гьялсе Томе, так же известный как Томе Зангпо, 'хороший Томе', был автором известного текста, озаглавленного Тридцать семь практики бодхисаттвы, а также других текстов. Единодушно рассматриваемый тибетцами как эманация Ченрезига, он олицетворял присутствие Великого Сострадательного среди людей.

Гьялсе Томе родился в провинции Тсанг и, сказано, что его рождение было отмечено дождем цветов и другими чудесными знаками.

В младенчестве, он естественно проявлял большую любовь к людям и животным. Подобно многим детям его возраста, его обязанностью был присмотр за овцами и яками. Однако ум Гьялсе Томе был настолько занят дхармой, что как-то раз, бросив стадо, он убежал учиться с ламой. Потом он принял монашеские обеты и получил имя Зангпо Пал.

В течение этих лет, Гьялсе Томе изучал великие предметы Буддийской философии, винаю, праджняпарамиту и мадхьямику. Сказано, что он обладал знанием всех текстов, какие были переведены с санскрита на тибетский язык. У него была огромная эрудиция.

Не замыкаясь в отвлеченном интеллектуализировании, он постоянно заботился о больных, бедных и нищих, непрестанно пытался облегчить их страдания. Говорится, что, когда он принимал обеты бодхисаттвы - обязательство достичь пробуждения ради блага существ - тряслась земля и все пространство заполняли сверкающие радуги.

Затем он практиковал шесть соединений Калачакры. Лама, который наставлял его, увидел, что в продолжение многих существований Ченрезиг был его главным медитационным божеством. Лама дал ему несколько инициаций на Ченрезига, а также большое количество наставлений по практике.

Каждый день Гьялсе Томе делал по сотне простираний, по сотне обходов вокруг ступы, и декламировал обращение-восхваление Тары двадцать один раз. Двадцать лет своей жизни он провел в отшельничестве делая практику Ньюнг Нэй и медитируя на бодхичитте.

Однажды у него состоялось видение Ченрезига с одиннадцатью лицами, что вызвало рождение глубокой реализации пустоты-сострадания в уме Гьялсе Томе. Трево Текден, один из великих учеников третьего Кармапы, сказал ему: 'Ченрезиг Великий Сострадательный - это ни фреска на стене, ни фигура на тангке. Ченрезиг, когда он родился в уме существа, - это сострадание-пустота, идущие ко всем существам с таким же большим пылом, что и любовь матери к своему единственному ребенку.' Говоря таким образом, он на самом деле имел в виду самого Гьялсе Томе, рассматривая его за одно с предельным Ченрезигом.

При любых обстоятельствах Гьялсе Томе глядел лишь на собственные недостатки. Он никогда не говорил об изъянах других, но лишь об их достоинствах. Любовь и сострадание в нем были настолько сильны, что естественно успокаивали умы людей близлежащих окрестностей. Даже у животных пропадали страх и агрессивность. Дикие животные, олени, птицы, собаки и кошки казалось позабыли о своей взаимной вражде. Гьялсе Томе раздал все свое добро нуждающимся, не стараясь оставить что-либо для собственной пользы. Он отдавал одежду и даже коврик, на которм сидел, если видел, что бедное существо нуждается в этом.

Несколько его учеников, обладавших чистой кармой, в самом деле увидели в нем Ченрезига.