совершенно
абстрактное: способность, которую развили некоторые люди для
расширения пределов обычного восприятия. В таком случае
абстрактная характеристика магии автоматически исключает
какие-либо позитивные или негативные оттенки названий,
используемых для обозначения людей, занимающихся практикой
магии.
Расширение пределов обычного восприятия — это концепция,
возникшая из веры магов в то, что наши возможности выбора
ограничены в жизни вследствие того, что они определяются
социальной средой. Маги уверены, что социум устанавливает для
нас перечень возможностей выбора, а мы сами довершаем
сделанное: путем принятия только этих вариантов выбора мы
устанавливаем предел нашим практически беспредельным
возможностям.
К счастью, говорят они, это ограничение относится лишь к
нашей социальной стороне и не касается другой, практически
недоступной стороны, которая не находится в сфере обычного
сознания. Поэтому главные усилия магов направлены на раскрытие
этой стороны. Они осуществляют это путем разрушения непрочного,
но все же весьма устойчивого щита человеческих представлений о
том, что из себя представляют люди и чем они могут быть.
Маги считают, что в нашем мире обычных дел есть люди,
которые проникают в неизвестное в поисках других видов
реальности. Они утверждают, что идеальными последствиями таких
проникновений должна стать способность извлекать из такого
поиска энергию, необходимую для превращения и для отделения нас
самих от заранее определенной реальности. Но, к сожалению, —
утверждают они, — такие попытки являются ментальными усилиями.
Очень тяжело измениться только под влиянием новых мыслей или
новых идей.
Одной из вещей, усвоенных мною в мире магов, было то, что
без ухода из мира и без причинения самим себе боли в этом
процессе маги действительно решают изумительную задачу по
разрушению соглашения, которым определяется реальность.
Глава 1
После посещения обряда крещения ребенка моих друзей в
Ногалесе, штат Аризона, мне захотелось пересечь границу
Мексики. Когда я покидала дом моей подруги, одна ее гостья,
женщина по имени Делия Флорес, попросила меня довезти ее до
Эрмосильо.
Это была смуглая, среднего роста и крепкого сложения
женщина средних лет. Она была величественно-крупной, с прямыми
черными волосами, заплетенными в толстую косу. Ее темные
сверкающие глаза освещали умное, все еще слегка по-девичьи
округлое лицо.
Уверенная в том, что она — мексиканка, живущая в Аризоне,
я спросила ее, не нужна ли ей туристская карточка для въезда в
Мексику.
— Зачем мне туристская карточка для въезда в собственную
страну? — резко ответила она, расширив глаза в преувеличенном
удивлении.
— Судя по вашим манерам и акценту я решила, что вы из
Аризоны, — сказала я.
— Мои родители были индейцами из Оахаки, — объяснила
она. — Но я — ладина.
— Что такое ладина?
— Ладинос — это хитрые индейцы, которые выросли в
городе, — разъяснила она.
В ее голосе послышалось удивившее меня странное волнение,
но она тут же добавила:
— Они приняли путь белого человека и настолько преуспели
в этом, что могут превратить свой путь во что угодно.
— Тут нечем гордиться, — сказала я осуждающе. —
Несомненно, это не слишком лестно для вас, миссис Флорес.
Сокрушенное выражение на ее лице сменилось широкой
улыбкой.
— Возможно, ты права, но это — для настоящего индейца
или настоящего белого человека, — сказала она нахально. —
Сама я совершенно удовлетворена этим. — Она наклонилась ко мне
и добавила: — Зови меня Делия. Я чувствую, что мы станем
большими друзьями.
Не зная что сказать, я сосредоточилась на дороге. Мы ехали
в молчании до пункта проверки. Пограничник попросил меня
предъявить туристскую карточку, но ничего не сказал Делии.
Казалось, он не замечает ее — они не обменялись ни единым
словом, ни единым взглядом. Когда я попыталась обратиться к
Делии, она повелительно остановила меня предупреждающим жестом
руки. После этого пограничник вопросительно посмотрел на меня.
Так как я ничего не сказала, он пожал плечами и пропустил меня.
— Как так получилось, что пограничник не потребовал твоих
документов? — спросила я, когда мы отъехали на небольшое
расстояние.