о женщинах, принесенных ветром к Исидоро Балтасару, взяло во мне верх. — Когда я увижусь с ними?
— Когда ты их найдешь, — сказала Флоринда. Ее голос, хотя и негромкий, прозвучал с такой исключительной силой, что едва не оглушил меня на мгновение.
— Как я могу их найти, если я их не знаю? Это же невозможно.
— Но не для ведьмы, — заметила она небрежно. — Как я уже сказала, ты не похожа на них физически, но сияние внутри тебя столь же яркое, как сияние внутри них. Ты узнаешь их по этому сиянию. — Ее глаза пристально всматривались в меня, словно она и в самом деле видела во мне сияние. — Это сияние магов. — Ее лицо было серьезно, а голос необычно тих.
Я хотела было сказать какую-нибудь дерзость, но что-то в ее поведении меня встревожило. — А я могу видеть это сияние? — спросила я.
— Для этого нам понадобится нагваль, — сказала Флоринда и указала на нагваля Мариано Аурелиано, стоявшего в темном углу комнаты. Я совершенно не заметила его появления, но оно меня нисколько не встревожило.
Флоринда сказала ему, чего я хочу. Он жестом велел мне выйти за ним на середину комнаты. — Я покажу тебе это сияние, — сказал он, потом присел на корточки, подняв обе руки вверх, и велел мне забраться к нему на спину.
— Мы отправляемся на поросячьи бега? — я даже не пыталась скрыть разочарование. — Вы ведь собирались показать мне сияние магов.
Хоть я и хорошо запомнила его слова о том, что истинная магия не заключается в причудливых действиях, ритуалах, зельях или магических формулах, я тем не менее ожидала какого-то показа, проявления его могущества, скажем, смешивания над огнем колдовских зелий и заклинаний.
Не обращая внимания на мое разочарование, Мариано Аурелиано потребовал, чтобы я обхватила его руками за шею, — легонько, чтобы он не задохнулся.
— Вам не кажется, что я старовата для того, чтобы катать меня на закорках? — предупредила я его.
Заливистый смех поднимался в Мариано Аурелиано все выше, пока наконец не взорвался буйным весельем. Одним стремительным движением он вскочил на ноги. Подхватив руками мои колени, он переместил меня в более удобное положение и вышел в коридор, причем голова моя не ударилась о притолоку.
Он шел так быстро и легко, что у меня возникло явственное ощущение, будто я плыву по длинному темному коридору. Я с любопытством оглядывалась по сторонам. Однако мы двигались слишком быстро, и я лишь мельком успевала что-либо увидеть. Все было пропитано нежным, но устойчивым запахом: ароматом цветущего апельсинового дерева и свежестью холодного воздуха.
Снаружи двор был окутан туманом. Я могла видеть лишь однородные массы темных силуэтов. Клубы тумана изменяли форму каждого уголка пространства, то открывая, то снова смазывая странные очертания деревьев и камней. Мы не были в доме ведьм. Это я знала точно.
Я не слышала ничего, кроме размеренного дыхания. Я не могла сказать, было ли это дыхание нагваля Мариано Аурелиано или мое собственное. Этот звук разносился по всему двору. Листья дрожали от него так, словно это ветер шелестел в ветвях. Дрожь проникала и в мое тело с каждым вздохом. От всего этого у меня так закружилась голова, что я покрепче обхватила руками его плечи, боясь потерять сознание. Не успела я сказать ему, что со мной творится, как туман вокруг меня сомкнулся, и я почувствовала, как растворяюсь в ничто.
— Упрись подбородком мне в темя. — Голос нагваля Мариано Аурелиано донесся словно издалека. Меня подбросило от этих слов, потому что я совсем забыла, что сижу на его спине.
— Что бы ты ни делала, непременно держись за меня, — настоятельно добавил он и немного подтолкнул меня вверх, так что моя голова оказалась над его головой.
— А что может случиться, если я не стану держаться? — спросила я тоном, выдававшим мою растущую настороженность. — Я ведь просто упаду на землю, верно? — Мой голос сделался ужасно скрипучим.
Мариано Аурелиано тихо рассмеялся, но ничего не ответил. Он неторопливо прохаживался по широкому двору легкими, мягкими, почти танцевальными шагами. А потом в какой-то миг у меня возникло отчетливое ощущение, что мы поднялись в воздух: мы стали невесомыми. Несколько неуловимых мгновений я чувствовала, что мы в самом деле несемся сквозь тьму, потом через тело Мариано Аурелиано я ощутила земную твердь. Я не могла точно сказать, то ли это туман поднялся, то ли мы оказались в другом дворе, но что-то изменилось. Возможно, изменился лишь воздух; он стал тяжелее, им было труднее дышать.
Луны не было, звезды были едва видны, но небо сияло так, как будто оно подсвечивалось из некоей отдаленной точки. Медленно,