– Точно так же, пока монах или брахман живёт, ещё не отрешившись телом и мыслями от чувственных желаний, пока его вожделение, привязанность, страсть, жажда и лихорадочная тяга к чувственным желаниям внутри него всё ещё не полностью оставлены и успокоены, то даже если этот почтенный монах или брахман испытывает болезненные, мучительные, пронзающие чувства, вызванные стремлением, он в любом случае не способен к знанию, видению и высшему Пробуждению. Это было первое никогда раньше не слышанное сравнение, которое пришло мне на ум.
Далее, вообрази, что на сухой земле, вдали от воды, лежало бы мокрое, напитанное водой полено и пришёл бы человек с палочкой для розжига, думая: «Я разожгу огонь, я получу тепло». Как ты думаешь, смог бы этот человек разжечь огонь и получить тепло посредством трения палочки для розжига о мокрое, напитанное влагой полено, лежащее на сухой земле, далеко от воды?
– Нет, господин. И почему нет? Потому что это мокрое, напитанное влагой полено, хотя оно и лежит на сухой земле, вдали от воды. Таким образом, этот человек обрёл бы лишь усталость и разочарование.
– Точно так же, пока монах или брахман живёт, лишь телесно отрешившись от чувственных желаний, пока его вожделение, привязанность, страсть, жажда и лихорадочная тяга к чувственным желаниям внутри него всё ещё не полностью оставлены и успокоены, то, даже если этот почтенный монах или брахман испытывает болезненные, мучительные, пронзающие чувства, вызванные стремлением, он в любом случае не способен к знанию, видению и высшему Пробуждению. Это было второе никогда раньше не слышанное сравнение, которое пришло мне на ум.
Далее, вообрази, что на сухой земле, вдали от воды, лежало бы сухое полено и пришёл бы человек с палочкой для розжига, думая: «Я разожгу огонь, я получу тепло». Как ты думаешь, смог бы этот человек разжечь огонь и получить тепло посредством трения палочки для розжига о сухое полено, лежащее на сухой земле, далеко от воды?
– Да, господин. И почему да? Потому что это полено сухое и лежит на сухой земле, вдали от воды.