Твоя рука,
Мои глаза о том забыли,
Что навсегда
Клялись оставить эти игры,
И никогда
Не верить сказкам бытия.
Мои глаза протестовали
В каюте век,
Но кандалами заковали
Их вольный бег.
У этой сказки небывалой
Один конец.
И там любовник запоздалый
Найдет венец.
* * *
Моя первоначальная цена
Была, наверно, некрасива.
Но как блаженна, как проста
Животных радостная сила.
Когда я разумом оброс,
Природа это не простила.
И, чтобы тиной не зарос,
Меня от счастья отстранила.
И беспощадно ночи плыли
В тумане дней, болоте лет.
И так очистили от пыли,
Что вышел новый человек!
* * *
Что если высохла душа
Уже не кажется греховным
И вкрадчивые голоса
Поют о том что переломный
Настал момент. В моем саду
Меняют птицы оперенье
И в зеркале в каком году
Совсем не то отображенье
Что если выбрана не та
Пустая скверная дорога
И трусость сердца – гроб без дна
Жить означает слишком много
Поэт обязан подставляться
Извлечь из бездны черный воск
И так лепить свое распятье
Чтобы читатель вынес мозг.
* * *
Жаль мне. Чацкий наоборот.
Новый день. Я порвал страницу.
Без ответа мой монолог.
Не узнаю свою границу.
Снова в зеркале: Кто идет?
Сам себя заковал в оковы.
Если видишь лишь свой полет,
Получаешь в лицо подковой.
Жаль мне. Каждый в своем футляре.
Без футляра ты – идиот.
Нити дороги, мне не дали.
Весь до нитки я, и продрог.
Если холодно, выпей водки.
Так увидишь твой личный трон.
И его однозвучной нотки
Тронет ухо минорный стон.
Жаль отравлен я белой кровью.
Она вовсе не горяча.
В темноте я присел на дровни.
Есть дровишки, да нет огня.
Был бы горд, запалил бы храм –
Если б знал, что один на свете.
Лист кленовый упал к ногам,
Лист бумажный прилип к монете.
* * *
Когда жарко и хочется пить,
Я встречаю одну королеву.
Только чудится в этот миг,
Что я вижу мою Минерву.
В этом мире я – Демиург.
Мир, в котором мне все понятно.