схожи с условиями заключенных в тюрьмах.
Открыв глаза поняла, что от слабости и потери крови, не в
силах оторвать голову от подушки. Тем не менее, настойчиво
стала звать медсестру, чтобы принесли сына. В итоге она и
врач заверяли в том, что слишком слаба – необходимо прийти в себя. Несколько дней я пролежала совершенно беспо-мощная на этой железной солдатской койке, не в состоянии
• 16
Записки выжившей
самостоятельно подняться.
Не увидела я и своего сына ни в первый, ни во второй день.
Меня охватил страх! Может что-то с ребенком не так, почему
не показывают? Но детский врач убедила, что малыш совершенно здоров и такие, как он рождаются один на тысячу.
После долгой мольбы, я, наконец, смогла взять на руки
своего ребенка. Пеленки так туго стягивали его тельце, что
мой мальчик был похож на оловянного солдатика. Правда, выпирали щечки, указывающие на то, что это не солдатик, а, как минимум, генерал. Я смотрела на него и плакала от радости. Чувства и эмоций переполняли душу, сердце от счастья
колотилось в бешеном ритме. Я гладила сына по личику, а
внутренний голос твердил – проснись, посмотри на меня. Но
мой замечательный малыш спал крепко и безмятежно.
В те незабываемые минуты я смотрела на него и думала – ты, именно ты мой сын.
На тот момент я знала, что мне одной необходимо окутать
его любовью за двоих, которой, к слову, было много.
Еще с первых минут жизни сына я приняла решение – мы
будем друзьями. Он вырастет большим и сильным, а главное, с хорошим будущим. Более того, я дала себе слово – сделаю
все, чтобы он был счастлив.
Спустя время, когда приносили на кормление я, нарушая
правила, разворачивала пеленки и касалась крепких ручек и
ножек своего сына. Уже тогда было понятно, он не из робко-го десятка.
Так в корне изменилась моя судьба – было ради кого жить. Да
и сама жизнь стала наполненной и цельной. До появления
сына на свет, у меня всегда было ощущение, что, даже при
наличии семьи, я одна. Эта пустота с раннего детства никак
не могла заполниться. И, наконец, появился тот, кто был
• 17
Записки выжившей