Сократ-мл. Какое состояние?
Чужеземец. Поспешив с делением домашних животных, мы завершили деление медленнее.
Сократ-мл. И хорошо, чужеземец, что мы это испытываем.
Чужеземец. Пусть будет так. Давай попробуем сызнова разделить искусство общего питания: быть может, то, к чему ты стремишься, лучше покажет тебе само завершенное рассуждение. Но скажи мне…
Сократ-мл. Что же?
Чужеземец. А вот: может быть, ты нередко слыхал от кого-нибудь – ведь самому тебе это не случалось видеть – о тайных заповедниках в Ниле и на царских озерах? А в ручьях ты, верно, и сам их видел.
Сократ-мл. Конечно, и эти я видел, и о тех от многих слыхал.
Чужеземец. И о гусиных и журавлиных хозяйствах, хоть ты и не бродил по равнинам Фессалии, знаешь понаслышке и веришь, что они есть?
Сократ-мл. Да уж конечно.
Чужеземец. Спросил же я тебя об этом вот ради какой цели: стадное питание ведь бывает и водным, и сухопутным.
Сократ-мл. Да, конечно.
Чужеземец. Значит, и ты считаешь, что именно таким образом надо разделить надвое науку об общем питании, уделив тому и другому свою часть и назвав одну из них питающей на воде, а другую – на суше?
Сократ-мл. Да, по-моему, так.
Чужеземец. И, значит, мы не будем доискиваться, к какому из этих искусств надо отнести занятие царское? Это всякому ясно и так.
Сократ-мл. Конечно, ясно.
Чужеземец. Но сухопутный род стадного питания разделит ведь всякий.
Сократ-мл. Как?
Чужеземец. Размежевав его на летающую и пешую часть.
Сократ-мл. Сущая правда.
Чужеземец. Что же? Не должно ли искать государственное занятие в пешей части? Не считаешь ли ты, что и глупец, как говорится, будет такого же мнения?
Сократ-мл. Да, это так.
Чужеземец. Ну, а искусство ухода за пешими животными следует ли, как мы недавно сделали это с числом, разделить надвое?
Сократ-мл. Ясно, что следует.