Введение
Если вам говорят: «подумайте», и после этого вы подставляете пальцы, находящиеся в определенной позиции глубокомыслия ко лбу, то это вовсе не значит, что вы думаете в этот момент, это означает лишь матричное выражение того, как вы понимаете акт «думания».
Автор
Каждый момент нашей жизни характеризуется восприятием чего-либо и выражением этого восприятия вовне. Что первичнее, воспринятое или воспринимаемое? Почему и зачем мы ставим вопрос таким, а не иным образом? Почему как нам кажется, на вопрос мы возводим ответ в ранг того, что должно быть понятно или проясняемо по сравнению с первоначальным восприятием того, что непонятно? Какова непонятность и составляющая характеристика понимания? Каков наш акт реализации понимания и осознания? Почему и для чего последовательность комбинаций символической формы выражения зависит от вопроса и построенных комбинаций понятий? Какова роль комбинаций? Каков смысл выражений и вообще что есть «выражать» и что есть «что»?
Первичность характеризуется тем неведомым состоянием, разгадав которое, мы получим нечто, во-первых, не совсем понятное, а во-вторых, как нам кажется, удовлетворительное.
Первичность и вопросы, затрагивающие подобные состояния, строятся, как говорят, из любопытства познания. Однако познания чего и для чего? Круг этих вопросов варьируется от простого любопытства до невероятных теорий знания, которое может «открыться» при разгадке данных вопросов. С целью исследования такого рода восприятия, а точнее его такого привычного нам восприятия, необходимо обратиться, как это принято, к древности. Таков алгоритм построения и изложения «серьезного» исследования. То есть «древность» воспринимается нами как нечто, таящее в себе, во-первых, опыт предыдущих поколений и их взгляды на вопросы, интересующие и нас; во-вторых, первоначальность и исходность характеризуются прошлым, которое возводится нами самими в ранг актуальности.
Дело в том, что мы строим свою жизнь в рамках определённой схемы, которая имеет четкую структуру и предсказуемые алгоритмы.
С чем это связано? Предсказуемость и матричность, но в то же время осознание правильности и неправильности, обреченность на постоянный поиск реализуются в форменной постановке того, что мы называем вопрос. «Первичность» и «древность» всегда характеризуются как «достоверность» и «правильность». По крайней мере, никак не выступают вредными или иными факторами, не требующими нашего внимания к их изучению. Матричность и загадочность первичности, или первого, древнего, или исторического, авторитетного или не очень, знатного и т. п., полностью окутала нашу жизнь. При первой попытке объяснить данную матричность факторов восприятия приходится констатировать и наблюдать бездну непонимания и отчаяния разобраться и положить хотя бы не конец, но начало такого рода рассуждениям.
Почему чувственно воспринимая смех, мы делаем гримасу, выраженную в улыбке и сопровождаемую испусканием звуков с определённым интервалом и периодичностью, причем уникальной и неповторимой? Почему понятие «есть» выражается в поглощении внешних объектов, таких как фрукты или овощи? Или же есть в смысле существовать?
Когда мы добавляем (говорим) форменное понятие «фрукт», вы сразу отбрасываете подразумеваемое «существовать» и воспринимаете «есть» как процесс поглощения еды. Мы зависимы от восприятия «еды» в разных проявлениях ее эквивалентов, и у нас для выражения какого-либо их данных матричных состояний восприятия нет подходящих и более точных, как нам кажется, слов и словосочетаний, чем те исходные слова и понятия, которыми мы обозначаем те или иные действия, совершаемые нами. То есть, например, для процесса поглощения жидкости у нас есть понятие «пить». При этом «пить» более удобно, емко и понимаемо в нашем восприятии, чем «процесс поглощения жидкости», под которым все так же подразумевается поглощение жидкости, то есть поглощение жидкости как питье более «научно», чем просто состояние «пить».