– Похоже, что воры и бандиты, одним словом – уголовные элементы, бывают востребованы в разные исторические периоды всеми, кто стремится к смене власти: и большевиками, и анархистами, и казаками, и «демократами»… И, по-видимому, каждый из них считает это временным и вынужденным явлением, необходимым для становления и укрепления власти. А уж затем-то с ними разберутся по полной программе… Только это время может и не наступить. Ведь даже во времена сталинских репрессий уголовники имели более привилегированное положение, нежели политические…
– Круто изменилась обстановка в округе: в дворах зажиточных казаков, всюду, где раньше Фомина встречали с великим гостеприимством, теперь на засов запирали ворота, и хозяева при появлении в хуторе банды дружно разбегались, прятались в садах и левадах. Прибывшая в Вешенскую сессия ревтрибунала строго осудила многих казаков, ранее радушно принимавших Фомина. Слух об этом широко прокатился по станицам и оказал соответствующее воздействие на умы тех, кто открыто выражал свое расположение бандитам.
– Вообще все определения по отношению к тем или иным событиям, имевшим место в нашей стране весьма условны. И зависят от того, кто кого прославляет. Разве намерение Фомина не совпадало с намерением большевиков, которые затеяли освободить Дон и сделать его свободным для рядового казачества? Большевики говорили, что помещики грабят казаков, а когда власть поменяется – они будут работать только на себя. Но не тут-то было. Продразверстка показала, что и при советской власти казаки должны были работать и на себя и на новую власть. И новая власть забирала «излишки», которые сама же и определяла. В чем же в таком случае отличие для казаков царской, помещичьей власти от советской?