– Вот именно – кошмар! – продолжал Листницкий. Офицеры отгораживались от казаков прежней стеной, и в результате казаки все поголовно подпали под влияние большевиков и сами на девяносто процентов стали большевиками. Ведь ясно, что грозных событий нам не миновать… Дни третьего и пятого июля – только суровое предостережение всем беспечным. Или нам за Корнилова, драться с большевиками, или большевики, накопив силы и расширив свое влияние, качнут еще одной революцией: свергнут правительство Керенского, фабрики отдадут рабочим, землю – крестьянам. Пролетариат будет править страной. У них передышка, концентрация сил, а у нас – расхлябанность… Да разве же можно так?!. Вот в будущей-то перетряске и пригодится надежный казак…
– Мы без казаков, конечно, ноль без палочки, – вздохнул Долгов.
– Верной, Листницкий!
– Очень даже верно.
– Россия одной ногой в могиле…
– Могли ли офицеры, понимавшие сложившуюся в стране и на фронте ситуацию, выправить ее и вернуть страну из охватывающего ее хаоса к прежней жизни? Может быть, и смогли бы, если бы действовали слаженно в этом вопросе во всех полках и дивизиях. Если бы отказались от своего более высокого положения в сравнении с рядовыми, со своими подчиненными…
– Решено было в неделю три раза проводить с казаками беседы на политические темы, взводным офицерам было вменено в обязанность ежедневно заниматься со взводами гимнастикой и читкой, для того чтобы заполнить свободное время и вырвать умы казаков из разлагающей атмосферы политики.
– Прямо не боевые офицеры, а политработники советской армии.
– Я думаю: надо ли казакам это?
– А что же в таком случае им надо?
– Не знаю… Но почему они так стихийно отходят от нас? Революция словно разделила нас на овец и козлищ, наши интересы как будто расходятся.