– Если я высказываюсь за поражение, то, следовательно, разделяю, и было бы смешно мне, большевику, не разделять точки зрения своей партийной фракции. Гораздо больше меня удивляет, Евгений Николаевич, что ты, человек интеллигентный, политически безграмотен…
– Я прежде всего преданный монарху солдат. Меня коробит один вид «товарищей социалистов».
«Ты прежде всего болван, а потом уж самодовольный солдафон», – подумал Бунчук и загасил улыбку.
– Во все времена бездумное служение офицеров монарху и исполнение приказов вышестоящего командира было спокойнее и безопаснее, нежели изучение происходящих внутри и вне страны событий и определение своего места в конкретной ситуации. С одной стороны – каждый рядовой, каждый офицер должен, согласно уставу и присяге исполнять приказы своего непосредственного командира. Но с другой стороны – надо понимать, что тебе приказывают делать, чтобы не выполнить преступных приказов, не направить оружие против своего народа, не попасть вместе со своими вышестоящими командирами на скамью трибунала и не стать обвиняемым на очередном Нюрнбергском процессе.
– В военной середе была исключительная обстановка, – словно извиняясь, вставил Меркулов, – мы все как-то в стороне стояли от политики, наша хата с краю.
– Приходилось слышать такое мнение – армия вне политики. И оно, по-моему, будет справедливым по отношению к армии, если это армия наемников, содержащихся за счет личной казны фараона, монарха. А если это армия, состоящая из граждан собственной страны, финансируемая из государственного бюджета, то она, в первую очередь генералитет и офицерский корпус, должна более других разбираться во внутренней и внешней политике, проводимой президентом и правительством, чтобы не прозевать и не допустить до власти врагов внутри Отечества.
– Сколько вы немецких рабочих извели со своей пулеметной командой? – спросил Листницкий.