Анализ особенностей реального теоретического знания в науке породил в философии науки целый спектр концепций о природе этого вида знания. Это – конвенционализм, прагматизм, инструментализм, операционализм, неокантианство, логический позитивизм, лингвистический анализ языка науки и др. Все эти концепции активно разрабатывались в первой половине ХХ в. Одной из новых концепций второго позитивизма стал конвенционализм.
Это направление в философии науки, которое возникло в конце XIX – начале ХХ в. Его основоположники – Ле Руа, А. Пуанкаре, П. Дюгем и другие крупные ученые и философы. Конвенционалисты одними из первых четко осознали невозможность решения проблем истинности и объективности научного знания как с позиций эмпиризма, так и с позиций философского рационализма (априоризма или интуиционизма). С их точки зрения, это особенно очевидно по отношению к реальным научным теориям, которые, с одной стороны, не являются логическим обобщением эмпирических фактов, а с другой, не имеют априорного характера или каких-то окончательных и бесспорных оснований в человеческом разуме, как это полагали ранее Декарт, Кант или Гегель. Согласно конвенционалистам, во-первых, все теории являются результатом конструктивной деятельности мышления, которое по самой своей природе является творческой субстанцией. Во-вторых, как принятие, так и непринятие любых результатов мышления является делом свободного выбора субъектов научного познания и основано на их когнитивной воле. В-третьих, принятие решения об истинности тех или иных исходных понятийных конструкций является конвенциональным по своей сути для любого реального субъекта научного познания. С точки зрения конвенционалистов, апелляция к необходимости философского обоснования научных теорий лишь запутывает ситуацию, но отнюдь не способствует ее разрешению. В своей конкретной аргументации конвенционалисты обращались не только к математическим теориям, но и к теориям из области естествознания и социально-гуманитарных наук. Истина, считали конвенционалисты, это необходимая категория научного познания, но только саму научную истину следует понимать как результат соглашения между учеными, как то, что в принципе может быть пересмотрено в будущем, а не как нечто, навязанное ученым извне. При этом не имеет никакого принципиального значения характер этой необходимости, будь это Природа, Бог или априорные истины сознания (Платон, Декарт, Лейбниц, Кант и др.). Необходимо отметить, что критика конвенционализма, несмотря на его кажущуюся простоту, довольно трудна (конечно, если не поддаваться соблазну его оглупления). Дело в том, что конвенции действительно играют большую роль в научном познании (а это определения значения всех научных терминов, выбор системы аксиом, фиксация конкретной системы отсчета в физике, принятие определенной системы логических законов и правил вывода, выбор эталонов и систем единиц измерения в той или иной науке и т. д.). Без принятия ученым конкретных решений по всем этим вопросам научное познание невозможно в принципе. С другой стороны, конвенционалисты были явно не правы, когда утверждали чисто условный характер научных истин. Ибо они при этом незаконно абстрагируются: а) от существенной роли содержания познаваемых объектов при определении значений их имен и понятий о них; б) от социально-детерминированного характера принятия учеными самих научных конвенций, в) от логической взаимосвязи одних научных суждений терминов и суждений с другими, а всех их вместе – от объективно сформировавшейся системы научного языка, а последнего – от естественного языка, который составляет необходимую основу любого научного языка. Одним из новых направлений философии науки, возникшим в конце XIX – начале ХХ в. и получившим широкое распространение среди ученых, стал прагматизм.