Хоровод лучей
(Триста пятьдесят второй взгляд на изображение девственного лика святой Лузии, что в притворе церкви её имени в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)
Летаю духовною бабочкой в церкви,
Младенчески весел, беспечен, как луч,
Что, в церковь ворвавшись, возжог в ней все свечи,
Изгнав из углов легендарную муть.
Тропически ярок, престранен, огромен.
Смеётся Лузия над танцем моим.
Поэмы роняю меж лавок с любовью,
Сияя, как солнце. Блажен, нелюдим…
Молитвы зачем-то приходскими чтутся.
Я ж, радостью брызжа, к людским словам глух.
Иисус и Мария, оживши, смеются,
Незримо нарушив обычая круг.
У нас литургия в любовном круженье.
Иисус рвётся к нам, и, слетевши с креста,
Вкушает свободу с таким наслажденьем,
Как будто забыл свой удел Божества.
Нет скорби во храме, лишь счастье и радость.
Лузия, Мария, Иисус, с ними я —
Четыре луча – хоровод сей вия,
Светясь, утверждаем свободу и святость.
Служить огню
(Триста пятьдесят третий взгляд на изображение святой Лузии, в церкви её имени в Белу-Оризонти)
Служить душе – огню, что в сердце:
Восторженно твердить: «Люблю!»,
Вернуться в радость ангельского детства…
Мой огнь, тебя боготворю —
Единственную ценность в земной жизни.
Культура пред тобой мелка.
Нет сил, чтобы могли тебя унизить.
И нет вернее оселка
На правду в восприятии явлений.
В горенье ясен, как сто солнц.
Молюсь полымени самозабвенно,
Овча Небес, смирéн и кротц.
Со мной горишь и ты, Санта-Лузия.
Мы – две любовные свечи.
Божественный мираж в мирской рутине.
Нудь же пылать меня, лечи:
Избавь воспоминаний о безлюбье —
Позора страстной суеты…
Как в пламени прозрачна ты…
Как огнь наш чужд для человечьей сути…