Ко всякому учению, являющемуся истинным, прирастает нечто ложное. Причиной этого является не какое-либо естественное начало, а нарочитое искажение истины. В этом можно убедиться на примере некоторых, занимавшихся в древности философскими исследованиями. Такие люди ни одной истины не оставили не оклеветанною: ни существа Божия, ни Его ведения, ни деятельности, ни всего того, что с этим связано и предписывает нам образ благочестия. Одни совершенно и решительно отвергают истину в этих предметах, другие извращают ее по своим воззрениям, а третьи стараются подвергнуть сомнению самое очевидное. Поэтому необходимо иметь два рода доказательств: одни (непрямые) – в защиту истины для неверующих или сомневающихся, а другие (прямые) в подтверждение истины для благомыслящих, охотно принимающих истину. Следовательно, желающие рассуждать об этих предметах должны соотносить и сами доказательства, и порядок их с конкретной ситуацией. Конечно, в отношении к естественной последовательности, доказательства прямые, подтверждающие истину, должны предшествовать доказательствам непрямым, защищающим истину; но что касается большей пользы тех или других доказательств, то наоборот, непрямые должны предшествовать доказательствам прямым. Так земледелец не может с пользою бросать в землю семена, если наперед не очистит ее от трав диких и вредных для бросаемых добрых семян. Так и говорящий истину не может убедить никого, пока какое-нибудь ложное мнение господствует в уме слушателей и противится словам его. Поэтому, для большей пользы, и мы иногда излагаем доказательства истины непрямые прежде тех, которые прямо подтверждают истину. Таким же образом поступить я нахожу небесполезным в рассуждении о воскресении. Потому что даже касательно этого предмета одни совершенно не веруют, другие сомневаются, и что всего безрассуднее, при этом они не имеют никакого повода к неверию, и никакой основательной причины, по которой они не веруют или колеблются.