Выйди на улицу завтра утром – прямо перед восходом солнца.
Не бери с собой телефон.
Не пытайся ничего исправить.
Просто слушай.
Позволь воробьям снова научить тебя.
Позволь им проповедовать без слов.
Позволь им напомнить тебе, что радость не всегда громко кричит – она щебечет.
Она переносит трудности.
Она встречает день.
Даже если холодно.
Молитва
Отец воробьев,
Спасибо Тебе за то, что Ты создал радость достаточно маленькой, чтобы помещаться в тишине.
Научи меня жить как они —
не потому, что жизнь легка,
а потому что Ты рядом.
Дай мне смелость строить в разрушенных местах.
Петь, когда день тусклый.
Делиться теплотой с другими.
Доверять Тебе о моем хлебе насущном.
И верить с каждым дрожащим вдохом,
что я тоже не забыт.
Аминь.
Глава вторая
Ложь о том, что ты всегда должен быть счастлив
Существует определенный вид улыбки, который не достигает глаз.
Ты видел это. Ты носил эту улыбку.
Улыбка воскресного утра. Улыбка «я в порядке». Улыбка «так поступают христиане».
Она вежливо парит над усталыми молитвами и болящими сердцами и ошибочно принимается за веру.
Но это не радость. И это определенно не покой.
Это давление.
И оно тихо убивает нас.
Где-то на нашем пути нам сказали – может, не словами, а тоном, молчанием и боковыми взглядами, что хорошие христиане – это счастливые христиане. И что если вы правильно применяете веру, радость должна следовать за вами, как яркий шарик, привязанный к вашему запястью.
Но что, если это не так?
Что если ваша улыбка кажется маской?
Что если вы все еще чувствуете пустоту после того, как закончилась песня, как была произнесена молитва, как были подняты руки?
Что если шарик лопнул давным-давно?