Теософ знает, что он сам в некое слово вкладывает один смысл. Знает он и о том, что его собеседник это слово понимает совсем иначе. Но теософ сознательно не разъясняет, как употребленные им слова осмысляются в теософии. Говорим «Сергий» — подразумеваем «Кришна»228 или «Махатма Мориа»229. Говорим «Христос» — подразумеваем «девятый Дхьяни-будда»230. Говорим «Ориген» — подразумеваем опять же «махатму Мориа»ffff. Говорим «Космос» — подразумеваем «духи» или даже «Бог Махатм»gggg. Говорим «Магнит» — подразумеваем предмет влечений оккультистов, то есть опять же их «богов»hhhh. Говорим «Культура» — подразумеваем «почитание творческого огня, который есть жизнь»iiii. А потому рериховский призыв «защитим Культуру» на деле означает защиту «огня» («вибраций»), исходящих от космических духовjjjj.
Поэтому рериховцы считают критику Рериха отрицанием культуры как таковой. Этот отождествление частного и целого смешно в своей напыщенности и очевидной глупости. Вот Ницше (упоминаю имя философа, симпатичного Рерихам) — несомненно интересная часть мировой философской и литературной культуры. Но если человек не согласен с Ницше и полемизирует с ним — это же не значит, что он враг культуры, философии и т.д. Вот так же и полемика христианский философии с теософами — это внутрикультурная полемика (точнее — полемика двух школ религиозной философии), а не война христианства против культуры как таковой. Между Рерихами и культурой нет знака тождества. Можно быть культурным человеком и при этом не принимать философию Рерихов и не быть в восторге от картин Николая Константиновича.
Но рериховцы искренне не видят этих своих передержек, потому что смысл не ими созданных слов они давно и удобно подогнали под параметры своей идеологии. Если культура — это вибрация в космическом огне, то и в самом деле, кому же как не Рериху быть вождем и символом такой культуры. Но если вы говорите на своем эзотерическом языке — то хотя бы не возмущайтесь тем, что у других людей возникает непонимание и несогласие с вами.
Руководясь принципом reservatio mentalis, рериховцы не возражают, когда их размышления о «Матери мира» воспринимаются «профанами» как размышления о Богородице, о Деве Марии. В их журнале некий восторженный профан пишет: «София — олицетворение Женского Начала, Матери Мира, Богородицы. Царица Небесная Утешительница, Она дает жизнь свет и счастье. Она вдохновляла и вела этот народ через все этапы его героической истории. Она осеняла его святых, вождей и гениев. Она открыла глаза народу на красоту, которая