С преодолением барьеров восприятия и овладением искусством осознанного контроля в других мирах дело обстоит точно так же, как с плаванием. Впрочем, как и с любым видом искусства, в котором тело и сознание используются в качестве инструментов. Для сохранения импульса развития всегда необходим вызов. Каждый раз пройти немножечко дальше, овладеть чем-то еще, в каждой тренировке — хотя бы чуточку превзойти самого себя. И в то же время ничего в себе не разрушить. Ведь когда энергетическая система человека работает на грани своих возможностей — а только в этом случае она эффективно развивается — даже незначительные нарушения в ней имеют, как правило, очень серьезные, зачастую — ультимативно разрушительные, последствия. Так уж устроен этот мир, где нет ничего, кроме перманентной войны — то ли с другими, то ли с самим собой, то ли со своим несовершенством. С точки зрения эволюции как развития самоосознания и приближения к бессмертию война против своего собственного несовершенства перспективнее, чем война против других существ и тем более — чем просто бездумная драка с самим собой. Впрочем, кому что… Каждый из нас вправе выбрать свою войну, но вообще отказаться от войны не в силах никто.
— Ты вот все время говоришь о войне, — сказал я. — А как же мир? Ведь люди, сколько человечество себя помнит, стремятся к миру… — спросил я.
— А еще — к равенству и братству… Две голубые мечты — мир и равенство.
— Три. Еще свобода…
— Нет, свобода — это другое. Свобода — внутреннее состояние, оно не зависит ни от кого и ни от чего, кроме самого человека, и потому в принципе достижимо.
— А равенство и мир — нет? — Нет. И то, и другое — абстрактные идеи, на практике порождающие всегда только свою противоположность. Первое, что стараются сделать борцы за равенство — любыми средствами захватить власть, безжалостно подавить сопротивление противников равенства и навязать оставшимся в живых свой взгляд на это понятие.
— А мир?
— С миром — еще проще. Хочешь мира — готовься к войне. Не я придумал эту формулу. Вся история человечества — история бесконечной вереницы войн, подавляющее большинство которых велось с самой что ни на есть благородной целью — ради достижения прочного и стабильного мира, хотя бы в некоторой отдельно взятой части планеты.
— Но кое-кто умудрялся соблюдать нейтралитет даже во время мировых войн…
— Например, Швейцария? Эта страна отвоевалась на много веков вперед, столетиями поставляя наемников для всех европейских театров военных действий. И потом, такая ситуация возникла не так давно — только после того, как страна за счет активного участия в чужих войнах обрела огромную внутреннюю силу, не зависящую от оружия, что позволило ей избежать необходимости физического — но не экономического и не политического — участия в новых войнах, а обратить внимание на совершенствование собственного внутреннего устройства…
— Ты имеешь в виду финансовый расклад?
— Да. Чтобы тебя не трогали, ты должен быть сильным, а твои потенциальные враги — находиться в такой зависимости от тебя, которая не может быть устранена силой оружия. Они должны не хотеть с тобой воевать. Иначе рано или поздно найдется кто-то, кто возжаждет мира еще больше, чем ты. И он станет сильнее тебя, чтобы уничтожить всякую возможность возникновения угрозы с твоей стороны.
— А если мы с ним объединимся?
— На горизонте появится кто-нибудь третий…
— Ну, а если все в конце концов договорятся…
— Маловероятно… По крайней мере, — в обозримых пределах времени и пространства. Здесь всегда найдется тот, кто рожден с гипертрофированной жаждой войны и достаточно туп для того, чтобы видеть только один из возможных ее вариантов — внешняя война против других существ. Неуемное стремление к власти, свойственное отдельным индивидам — тоже своего рода естественный регулятор эволюционного процесса, один из методов централизованного собирания расхлябанного человеческого стада в упорядоченные функциональные структуры. И когда возможности какой-то из таких структур оказываются исчерпанными, происходит очередная революция. В конце концов, никто ведь не знает, какой из путей упорядочивания и концентрации осознания окажется в итоге наиболее эффективным. Мир всегда заботится о том, чтобы индивидов, сознательно или неосознанно стимулирующих этот процесс, в Нем было более чем достаточно. Но если даже вдруг в процессах естественной планетарной саморегуляции произойдет сбой, и случится такое, что долгожданный всеобщий мир наступит, то непременно взбунтуется природа или откуда-нибудь вывалится