это будет сложно, предупреждаю, но если ты привяжешься к ним и к системному обучению людей этому искусству, ты пропал.
— Но ты ведь меня обучал…
— Тебя одного. И — от случая к случаю… Сам с собой ты проделал неизмеримо больший объем работы, чем я — с тобой. Тебе предстоит как бы сделать в информационное поле человечества инъекцию нового подхода к старому, как сам Мир, знанию. А на то, что человечество с этой инъекцией будет делать, тебе в идеале должно быть в высшей степени наплевать. И ни в коем случае нельзя никого никуда настойчиво зазывать, пытаться раскрывать глаза на свет истины или навязчиво толкать к знанию. Пусть каждый поступает так, как считает нужным.
— А магическая сеть, которую мне, по твоим словам, придется сформировать вокруг себя? Люди, которые ее составят — ведь мне же придется их учить.
— Их будет очень немного, не более двух десятков. И потом, это — совсем другое дело… Главное — всегда отдавать себе отчет в том, что выбор, который делают другие люди — не твое дело. Иначе — ты пропал. Я могу однозначно утверждать, что стремление облагодетельствовать человечество — самый непримиримый и по-настоящему страшный враг истины, а значит — и свободы, в особенности — свободы внутренней. И прежде всего — внутренней свободы того, кто набивается людям в благодетели. А без нее, как и без конкретной любви, не бывает ни внешней свободы, ни сострадания, ибо сострадание — это полностью лишенный структуры интегральный сплав всех эмоций, слитых вместе свободной любовью и глубиной понимания. Если этого нет, вырваться за рамки энергетической структурированности и преодолеть слоистую дискретность осознания невозможно, какой бы огромной ни была личная сила, и сколь полным ни был бы контроль. Нужно умудриться совместить человеческую любовь и нечеловеческую свободу, только тогда возможна полнота понимания, из которой вырастает сострадание. У тебя есть любовь и почти есть свобода, следовательно, у тебя есть решающий шанс…
— Но ведь ты говорил, что те, кого мы любим, чаще всего становятся причиной самых тяжелых битв в нашей личной войне…
— И победа именно в этих битвах является для нас решающей… А еще я говорил, что умение любить просто так — великое искусство… Любить, понимая и ничего не требуя взамен. Любить необусловленно, предоставляя полное право тем, кого любишь, быть такими, каким они хотят быть. По большому счету, только это и есть любовь. Остальное — самовлюбленность и использование близких существ для реализации своих меркантильных интересов, направленных на получение наибольшего наслаждения от жизни в этом мире… За чужой счет… Чем выше ты поднимаешься по восходящей спирали самоосознания, тем труднее тебе оставаться обычным человеческим существом, тем более растянутым в многомерности Вселенной становится твое восприятие. Попробуй, и ты поймешь, какая из битв — самая тяжелая… Это похоже на пружину. Чем больше ты ее растягиваешь, тем с большей силой она стремится сжаться. Тебя будет неудержимо тянуть в холодную бесконечность. И если ты заберешься достаточно высоко, и у тебя не окажется надежного якоря здесь, в структурированном мире людей, ты никогда не достигнешь абсолютного света. Ты либо зависнешь где-то в промежуточной неопределенности параллельных миров, либо абсолютная тьма однородной Великой Пустоты вновь поглотит тебя, и тебе придется начинать все с самого начала. Вообще все, а не только цепочку воплощений на этой планете… Любовь, обычная человеческая любовь к обычным человеческим существам — тот якорь, который может нас удержать. Без нее мы безнадежно отрываемся и теряем возможность вместить в свое осознание все.
И тем самым утрачиваем упорядоченность самоосознания… И потом, ты когда-нибудь думал о том, сколько в твоей любви тебя самого, а сколько — собственно самой любви?..
Он замолчал и снова закрыл глаза. Кое в чем я с ним соглашался… Но в основном… Было что-то самое главное, в чем он меня не убедил, и, как мне тогда казалось, не смог бы убедить никогда. Но это не имело ровным счетом никакого значения. Он был где-то очень-очень далеко. Я чувствовал, что в моей жизни его уже почти нет.
— Послушай, — сказал я, чтобы окончательно расставить точки над i, — все время хотел задать тебе один вопрос… Ты, когда объясняешь что-то или рассказываешь — почему ты обязательно валишь все в одну кучу?.. Это настолько неудобно…
Представляешь себе, каково потом все это разгребать и раскладывать по полочкам?
— А ты бы хотел, чтобы по полочкам полученную тобой информацию в твоем сознании раскладывал