— увы… В итоге получается, что в какой-то момент развитие сознания прекращается или неконтролируемо направляется в непредсказуемое русло и превращается в свою противоположность, то есть — в деградацию. И все — только лишь потому, что энергетический ресурс развития исчерпывается, а строительный материал для воплощения в усложняющейся энергетической структуре новых функций сознания не поступает в достаточном количестве. Или поступает, но направляется не туда, куда следует. Или направляется, куда следует, но там нет места, ибо все забито тонкими нечистотами и сковано узлами силовых фиксаций, или…
Он замолчал, видимо, давая мне возможность самому поразмыслить о возможных вариантах их последствиях.
— Ты хочешь сказать, что омнио-тренинг — единственная интегральная технология, которая лишена подобных недостатков?
Нет, конечно же, не единственная. Существует несколько классических традиций йоги, направлений цигун, тибетских и даосских йогических линий, тренинг-технологии которых я считаю фактически совершенными. Среди моих друзей есть несколько мастеров — хранителей подобных традиций. Все эти люди исключительно современны, очень чутко реагируют на любые изменения, происходящие в мире, и обладают чуть ли не патологически гипертрофированным чувством юмора…
— Они известны в мире?
— Некоторые из них не только известны, но даже весьма знамениты, некоторые предпочитают держаться в тени. Все зависит от их дхармы…
— А карма?
— Для существ с таким уровнем самоосознания карма уже не имеет значения…
— Хорошо, а каким, интересно, образом ты намереваешься сделать свою тренинг-технологию достоянием широких масс эзотеризированной общественности? В народ пойдешь? Или в мире есть еще кто-то, кто владеет именно этой системой?
— А ты не иронизируй, почем зря… В мире больше нет никого, кто владел бы достоверной информацией об омнио-тренинге и был бы склонен предать эту информацию огласке. Я тоже ходить в народ вроде бы не собираюсь…
— Тогда каким же образом?..
— Как это — каким образом?! Ты же и напишешь… Сначала одну книжку, потом — вторую, потом — третью. Ну, и так далее… Будешь тренироваться, исследовать, открывать новые аспекты… Я думаю, работы тебе хватит лет на двадцать пять…
Ты как считаешь?
Я был совершенно ошарашен:
— Я?!
— Ты… Больше некому…
— А если я не захочу?
— Если не захочешь — не напишешь. Более того, не напишешь даже в том случае, если сможешь не написать… Но только ты ведь не сможешь…
Сейчас я знаю, что он был прав, и знаю — почему. Но в ту минуту мне это не было известно, и я спросил:
— Почему это?
— Тебе когда-нибудь доводилось стихи придумывать?
— Нет… — соврал я.
— Ну, значит, у тебя все еще впереди… Просто получается так, что в какой-то момент приходит нечто и поселяется в твоем мозгу, и начинает вести свою независимую жизнь, и развивается, и растет, и в конце концов делается таким огромным и плотным, что уже не умещается в сознании, и давит изнутри, и ты не можешь этого выносить и готов сделать все, что угодно, лишь бы избавить себя от присутствия этого чего-то… Иначе оно рано или поздно срывает твою крышу и тогда никто не даст гарантий того, что она когда-нибудь вернется на место…
Дело может даже дойти до самоубийства. А избавиться от проблемы очень просто — выпустить наружу то, что поселилось в сознании. Взять и написать… Или нарисовать, или изваять, или… Короче, материализовать в объекте творчества…
Мы — инкубаторы наших творений. Пока они внутри нас — мы их рабы, мы вынуждены питать их и лелеять. А когда они созданы, мы обретаем свободу от них, а они — свое собственное бытие, отдельное от нашего… Но в любом случае, если они представляют собой что-то настоящее, что-то обладающее истинной силой, они не зависят от нас ни до, ни после… Нужно быть очень сильным человеком, чтобы выдержать процесс творчества чего-то настоящего и не сгореть от перенапряжения за считанные годы… Обычные люди, как правило, не выдерживают…
Он немного помолчал, а потом вдруг совершенно неожиданно и очень резко сменил тему, и это почему-то мгновенно выбило меня из состояния психического равновесия.
— А вообще-то все обычные люди, — сказал он, — сильные, здоровые, слабые и прочие, в особенности — богатые — существуют лишь для того, чтобы обеспечить избранных всем необходимым: пищей, деньгами и возможностями для отработки тренировочных манипуляций с телами и сознаниями равных им и тех, кто не вошел в их число. В этом нет никакой несправедливости. Если люди сами не сумели