осваивать. Скоро, похоже, полуостров закончится… Но мне-то уже все равно… Да и тебе тоже.
— Что ты имеешь в виду?
— Да так, ничего особенного… А бутылку парни заякорили на том месте, где в последний раз видели того, который не вернулся…
— Не вернулся?! Кто не вернулся?
— Инструктор — из Астраханского яхтклуба. Они дней пять назад сюда приехали — тремя машинами прямо из степи вывалились, два дня погружались нормально — крабов нагребли целую кучу, камбалы, кто-то из них с аквалангом даже пару осетров забраконьерил…
— Пили?
— Ты знаешь — нет! Я так удивился… А на третий день их инструктор после погружений взял Юнгу — ну, недоразумение это — два баллона по четыре литра с небольшим — там атмосфер сорок оставалось — чуть больше резерва, и говорит: Я тут под берегом еще крабов пособираю, резерв добью. У них вообще к технике безопасности какое-то странное отношение — как будто ее вовсе даже не существует… Ну, и не вернулся. Они день искали, потом плюнули: понятно, что уже не спасти. А труп доставать… Кто знает, может, лучше и не доставать вовсе… Бутылку только к камню привязали на том месте, где он в последний раз на поверхность поднимался перед тем, как уйти насовсем, собрались молча и уехали…
— А там глубоко? — спросил я. — Ну, там, где бутылка? Ты нырял? Дно-то здесь неровное…
— Там-то неглубоко, метров пятнадцать. Но вряд ли он отключился сразу же, как только под воду ушел. Сначала, видимо, полную сетку крабов набрал, а пока этим занимался, не заметил, как воздух в акваланге к концу подошел, сопротивление на вдох увеличилось, а там — сам знаешь — каньон до сорока метров совсем рядом, он, видимо, в него и свалился, ну, и дальше уже понятно — кислородное голодание плюс азотный наркоз — отключился и с концами… А все техника безопасности… В одиночку да к тому же почти без воздуха… И грузпояс такой, что и в нормальном состоянии не очень-то расстегнешь — с пряжкой, как на портупее. Даже если он успел заметить, что с ним что-то не то творится, сбросить балласт и выброситься на поверхность он не мог… Кроме того — ремни акваланга были застегнуты поверх грузпояса…
— У нас в Киеве был случай, — вспомнил я, — лет десять назад… Парень с девушкой погибли. Она — совсем новичок, а он — тоже инструктор. Мы их три дня искали — человек сто водолазов и аквалангистов. Акватория там очень сложная — огромное искусственное озеро — километров десять квадратных, если не больше.
Глубина — около двадцати, прозрачность по диску — метр-полтора, все дно ямами изрыто, да еще и лес затопленный везде. И температура на дне — градуса три-четыре. Жуть…
— Ну и как, нашли? — поинтересовался Мастер Чу.
На третий день… У них тоже ремни аквалангов поверх грузпоясов застегнуты были.
Что-то случилось — что именно, выяснить так и не удалось, возможно, зашли слишком глубоко, и у девушки возник холодовой шок… Парень пряжки грузпоясов расстегнул — и на ней, и на себе, а балласт сбросить не удалось — повисли пояса на брассовых ремнях аквалангов… Ну, на тех, которые между ног проходят — акваланг снизу фиксируют… И все — ни за что, ни про что пропали… Оба — молодые, здоровые, красивые…
— Этот — тоже молодой, лет двадцать семь… Но из тех ребят, которые с ним были — самый старший. Инструктор…
— На опытность свою понадеялся?
— Да какая там опытность…
— Ну как, инструктор все-таки…
— А ты будто ты не знаешь… В морской школе водолазам бутылку поставил, те корочку выписали, фото прилепили, печать шлепнули — вот тебе и инструктор… И остальные — такие же… Одно то, что они сюда Юнгу привезли, уже само по себе чего стоит!.. Здесь ведь глубины — до полтинника, и течения на дне бешеные, а они — с этой игрушкой… Я наблюдал за ними — ни хрена толком не умеют…
— Что ж ты им не сказал, что так нельзя? — спросил я.
— Сказал? Не смеши. Кто бы слушать стал, они же — самые клевые…
— А вдруг…
— Иди ты… — сказал Мастер Чу. — В конце концов, это — не мое дело… Да я и говорил… Ненавязчиво, правда…
— И что теперь?
— Всплывет… Вода теплая. Через неделю – где-нибудь в скалах южнее бухты… Как раздует, так и появится. Увидишь…
Чем дальше, тем более неприятный осадок оставался от этого разговора в моем сознании, и я не знаю, во что бы это вылилось, если бы вдруг не произошло событие, переключившее на себя все наше внимание.
С обрыва сорвалось нечто, напоминавшее большой веревочный ком. Падая вниз, оно разматывалось, превращаясь в основательную веревочную лестницу. Потом по ней деловито спустился