У лжепророков нет истинной духовной жизни и силы для обуздания плоти, поэтому они греховны в личной и порой даже в общественной жизни – «глаза у них исполнены любострастия и непрестанного греха; они прельщают неутвержденные души» (2 Пет. 2:14). Как и во дни Иеремии, они прелюбодействуют и «поддерживают руки злодеев» (Иер. 23:14). По словам Петра, это «бессловесные животные, водимые природою, рожденные на уловление и истребление, злословя то, чего не понимают… они полагают удовольствие во вседневной роскоши; срамники и осквернители, они наслаждаются обманами своими… это сыны проклятия; оставивши прямой путь, они заблудились… это – безводные источники, облака и мглы, гонимые бурею: им приготовлен мрак вечной тьмы. Ибо, произнося надутое пустословие, они уловляют в плотские похоти и разврат тех, которые едва отстали от находящихся в заблуждении» (2 Пет. 2:12–15, 17–18). Религиозная обрядность и легализм не могут обуздать плоть, поэтому у людей, полагающихся на такие внешние опоры, в жизни остается только зло, в конечном счете разрушающее всякие преграды, которые они пытаются поставить для себя.
Именно такие преданные анафеме лжеучителя, в частности иудействующие, подрывали основы галатийских церквей. Послание к галатам – единственное письмо Павла, в котором не содержится ни слова похвалы в адрес тех, кому он пишет. После краткого приветствия он сразу приступает к предмету своего послания: крайней обеспокоенности действиями лжеучителей, выхолащивающих Евангелие благодати, которое он проповедовал и разъяснял во время служения в Галатии. Его глубоко печалило, что истина о Божьем милостивом и благодатном предложении спасения через искупительную смерть Иисуса Христа искажается учением о спасении делами, а именно о том, что язычнику необходимо стать иудеем посредством обрезания и совершения обрядов, прежде чем он сможет стать христианином, и что все христиане должны соблюдать и почитать иудейские законы и предания, чтобы получить и сохранить праведность пред Господом.
В Гал. 1:6–9 апостол использует три мотива, связанные с его резким неприятием этой серьезной и заслуживающей сурового осуждения ересью: удивление, мудрость и предупреждение.