См. [Маркс, 1960, с. 190–191].↩︎
Здесь автор ссылается на учение физиолога И. П. Павлова (1849–1936) о «сигнальной системе», понятие о которой им было введено для объяснения закономерностей работы больших полушарий головного мозга, высшей нервной деятельности. Павлов выделял: а) «первую сигнальную систему», формирующуюся у животных и человека при воздействии внешних раздражителей (сигналов) – световых, звуковых, тепловых и т. д. – и образующих систему условных связей, ассоциаций в коре головного мозга; б) «вторую сигнальную систему», которая свойственна только человеку и формируется как «прибавка» к сигналам первой сигнальной системы – в виде речи и мышления как «сигналов сигналов» – на основе раздражений рецепторов органов речи – мускулатуры, губ, щек, гортани и т. д. и идущих от них импульсов в кору головного мозга. (См., например, [Павлов, 1951а, с. 345])↩︎
«Речь возникла на основе звуков, свойственных высшим антропоидам, но не аффективных криков, а аффективно-нейтральных жизненных шумов, сопровождавших обыденные акты поведения» [Бунак, 1951, с. 271]. (Это, видимо, самая последняя точка зрения по данному вопросу.)↩︎
«…Слово для человека есть такой же реальный условный раздражитель, как и все остальные общие у него с животными…» [Павлов, 1951б, с. 428–429].↩︎
«…Кинэстезические раздражения, идущие в кору от речевых органов, есть вторые сигналы, сигналы сигналов. Они представляют собой отвлечение от действительности и допускают обобщение, что и составляет наше лишнее, специально человеческое, высшее мышление» [Павлов, 1951а, с. 232–233].↩︎
«…Начальные слова… объединяют в неразрывном комплексе обозначение акта поведения, его цель, средство, вероятно также применяемое орудие» [Бунак, 1951, с. 274].↩︎