– Пошли, дам я тебе морковку! – Поднялась полненькая бабушка и повела меня в дом, рядом с которым и сидели они с подружкой.
По пути она меня спросила:
– А где ты остановилась?
– У бабы Нюры. – Ответила я.
Она повернулась ко мне и удивлённо спросила:
– А что, у неё нет моркови? Она же овощи с огорода тоннами сдаёт каждую осень!
– Да мне так неудобно у неё спрашивать, она с нами совсем не разговаривает, и сердитая такая ходит, мы лишний раз боимся из комнаты выходить! – Я безбожно лила слезу обиженного квартиранта, понимая, что поступаю не совсем красиво.
Она согласно закивала, и даже остановилась:
– Она такая! Ни с кем сроду в деревне не дружила! Если мы на праздники собираемся, так её уже и не зовём, всё равно не придёт! Сидит и летом и зимой у себя, как сыч в норе.
– И никто у неё даже ни разу в гостях не был? – Озабоченно спросила я – Так это ведь совсем не по-соседски. Это в городе так, каждый в своей квартире сидит. А здесь, я думала по-другому, дружно.
– Так мы дружно здесь и живём, друг к другу в гости ходим, а если когда кто заболеет, и лекарства покупаем, и супчику принесём. Дружно живём.
– А что, баба Нюра не болеет что ли никогда? Ей не надо лекарств? Или к ней приезжает кто из родни, ухаживает за ней?
– Приезжает сестра, но раз в год, не чаще. А этим летом внучка приезжала, в кои-то веки. На выходные. С подружкой приезжала. Так они на речку ушли, так и целый день там купались.
– А где они были? Тоже хочется на речке посидеть, не знаю какое тут дно, как бы ни зайти в какую трясину.
– Да какая у нас трясина! Везде дно хорошее. А Катюшка с подружкой были возле тарзанки, там вся молодёжь всегда собирается. Хохот стоит, дурачатся. Это возле лодок. Увидишь, как к реке пойдёшь.
– Так значит, когда она болеет, к ней никто не ходит навестить? – Снова я озвучила интересующий меня вопрос.
– Никто. Она и не пустит. Иногда у неё допоздна свет горит, и чем она там занимается? У меня тут голова разболелась, я встала за таблеткой в два часа ночи. Выглянула в окно, а мне тут хорошо её дом виден. Так свет в комнате горит, и она возле окна склонилась, то ли читает, то ли пишет.
– Так может без света спать боится?