Она принялась извиваться связанным телом, аккуратно сползая на край, и словно прибитая мороком, не моргая и ни дыша уставилась на захватчиков. Только бы ни дёрнулись, не заметили. Наконец соскользнула с повозки, при этом чуть не шмякнувшись головой о землю. Быстро откатилась в сторону и замерла, уткнувшись носом в пучок травы.
Но не успела ярица обрадоваться удачному побегу, как резкий рывок чуть ноги не выдернул. Крутануло Зорьку, развернуло и нещадно потащило вперёд ногами по жёсткой траве с мелкими камешками. Как назло, трава по пути попадалась колючая, и камешки в земле далеко не покатые. А потом вообще пузом наехала на какие-то кусты. Ни трава в степи, а деревья какие-то.
Обе рубахи почти сразу задрались на голову, закрыв ей весь обзор и полностью оголив, оттого и скребла землю всем своим нежным девичьем телом, но в тот момент кутырка не придала этому значение. Со страха боли не чувствовала. У неё сложилось стойкое ощущение, что на голову накинули мешок, лишив белого света, а за одно и дышать трудно стало, будто кто тряпку на лицо приложил и воздух перекрыл. В первые мгновения только об этом и думала.
Зорьку обнимали по очереди то ужас, то страх, то паника. Ярица билась в молчаливой истерике мотая головой из стороны в сторону, стараясь избавить лицо от накинутого на голову мешка. Всё что у неё получалось, так это с визгом мычать носом и больше ничего.
Зорька не чувствовала тела, вернее она вообще не помнила, что чувствовала в тот момент, хотя это нежное девичье естество буквально протиралось на тёрке, сдирая с него тонкую прозрачную кожицу. Она тогда абсолютно ничего не соображала, потому что была в шоке. Даже позже, когда осознала всю трагедию таскания голого тела за ноги по земле, всё равно не могла понять, где и обо что можно было так ободраться.