Когда весь молодняк буквально выгоняли из баймака на эти три дня, ну, кроме посикух, куда их выгонишь, к бабам мужики артельные наведывались с загона, почти в полном составе. Да не как попадя, а каждый мужик, отмеченный ещё на Положении25 шёл к конкретной бабе или молодухе что обрюхатил на макушке лета.
В реалии только бабы знали от кого понесли, а мужикам так, мозг полоскали, ещё до Положения договорившись между собой кто кого «своим» будет звать, а мужики и рады дураки обманываться.
Бабы особо и не стремились за девками с пацанами приглядывать вовсе ни из-за того, что выбранный мужик притащит в её кут свой вонючий уд, и будет там перед ней им хвастаться во всех его состояниях. По большому счёту мало кто из них мог этим похваляться. Так себе. А ждали бабы этих дней из-за того, что каждый из этих бычков с волосатой грудью подарочек принесёт. И подарочек не простой, а дорогой, особенный.
Для самих мужиков это была ежегодная головная боль. Именно для этого они хаживали в арийские города на их праздник Трикадрук. Именно там искали невиданный подарок украшение «блестючее», от одного вида которого у соседок глаза бы на лоб по выползли, да так там и полопались от зависти.
Хотя, по правде сказать, настроение у беременных значительно улучшилось к этим дням. Мутить прекратило. Еда вроде, как и прежде съедобной стала, да ещё ожидание долгожданного подарка, всё это повышало настроение настолько, что откуда-то мать её, и желание с мужиком по тискаться появлялось.
В общем, подарок подарком, а мужика на три ночи, то же не помешало бы. Какая никакая ласка, какая никакая услада с удовольствием. Пусть вонючего, пусть с огрызком, но на целый год своего. Как от такого бабу от тащить и за девками с пацанами караулить отправить. Да никак. Вот и гулял молодняк эти дни сам по себе. Хотя, конечно, на самом деле было всё не так просто.