А так как Бог не виновен в грехах народа, то именно поэтому в конце года требовалось очищение Святилища. В день очищения, грех всего народа, приносимый в течение года, выносился из Святилища и возлагался на козла отпущения символизировавшего истинного виновника всего зла. Если же кто не смирял душу свою перед Богом, до сего момента, то есть не оставлял греха своего и не каялся принося жертву, то Бог истреблял ту душу из народа ее (Лев.23:27–30).
В древности принося в жертву годовалых агнцев мужского пола, человек вглядывался вперед в будущее – на жертву Иисуса Христа, и верою принимал Его жертву, обретая спасение, так же как сегодня, прося прощение, мы оглядываемся назад во времени и принимаем Его жертву той же верою. В новозаветное время способ принесения жертвы поменялся: многократное принесение агнцев заменилось единственной жертвой Христа, но суть жертвоприношения – обмен судьбами, осталась прежней.
«Если жертва его есть всесожжение из крупного скота, пусть принесет ее мужеского пола, без порока; пусть приведет ее к дверям скинии собрания, чтобы приобрести ему благоволение пред Господом; и возложит руку свою на голову [жертвы] всесожжения – и приобретет он благоволение, во очищение грехов его» (Лев.1:3,4).
«Если же кто из народа земли согрешит по ошибке и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и виновен будет, то, когда узнан будет им грех, которым он согрешил, пусть приведет он в жертву козу без порока за грех свой, которым он согрешил, и возложит руку свою на голову жертвы за грех, и заколют [козу] в жертву за грех на месте, [где заколают] жертву всесожжения» (Лев.4:27–29).
Принося жертву, человек должен был понимать, что с возложением рук, происходила передача качества греха на жертвенное животное – дух противления, и ответственности за грех – смерть вечная. Поэтому животное символизировавшее жертву Христа умерщвлялось, а человек оставался жить вместо Него. Что бы это произошло, человек должен был добровольно отдать грех и всю его привлекательность и принять дар новой, совершенной жизни, без пятна и порока, словно жизнь с нового листа в союзе с Богом.