Исследуя смерть
Когда я учился в школе, произошел случай, после которого я глубоко заинтересовался смертью. Мне тогда исполнилось тринадцать лет. Я был довольно необычным ребенком, но, как правило, никто не смел меня дразнить, потому что я сразу кидался в драку. Только одна моя одноклассница, немного чокнутая девочка по имени Сучарита, все время дразнила меня: «Великий Джагги! Великий Джагги!»5
Меня это раздражало, но я не реагировал. Однажды после каникул она не вернулась в школу. Каждый день, когда во время переклички называли ее имя, кто-то из нас пищал девчачьим голосом: «Здесь!» – просто ради шутки. Так продолжалось несколько дней. Потом брат Сучариты, который учился на два класса младше нас, сказал, что его сестра умерла на каникулах от пневмонии. Я был в шоке. Не от того, что кто-то умер, а от того, что девочки, которая была полна жизни и постоянно находилась рядом с нами, вдруг не стало.
Я был глубоко заинтригован. Моя ровесница, столь активная в школьных делах, внезапно исчезла. Говорили, что она мертва, но я хотел выяснить, куда именно она отправилась. До этого случая я считал, что умирают только старики. Но, будучи моей сверстницей, Сучарита принесла смерть прямо на мой порог. Это не был вопрос, вызванный одним лишь любопытством, это был уже экзистенциальный вопрос. Я хотел знать куда, черт побери, деваются люди, когда умирают, и что происходит после смерти. Я и раньше задавал эти вопросы многим людям. Я также проводил много времени в крематории, но до сих пор не знал ответа. Так что я решил, что сам отправлюсь в путешествие к смерти и посмотрю, что будет.
Мой отец – врач, его кабинет располагался у нас дома. Я знал, что в кабинете много лекарств. Среди них я нашел банку с надписью «Gardenal Sodium». Это вид барбитурата, снотворное. В упаковке должно было быть сто таблеток, но, когда я их пересчитал, оказалось, что там только 98. Кто-то открыл банку и вытащил две таблетки. Я решил, что 98 таблеток достаточно, чтобы умереть. Потом я порылся в своей шкатулке. У меня было чуть-чуть денег и много личных вещей: марблы, рогатки. А еще у меня было несколько птиц – настоящие сокровища для мальчишки. Зная, что скоро умру, я решил все это раздать. Что-то подарил брату, что-то – близким друзьям. Сказал им, что уезжаю. Они восприняли это как розыгрыш. И вот однажды я решил, что отправлюсь в путешествие сегодня ночью. Отказался от ужина, потому что знал: при полном желудке эффект от таблеток будет слабее. Сказал семье, что не голоден, и пошел на террасу, захватив таблетки. Я проглотил все 98 штук и лег спать, надеясь вскоре узнать, куда же отправляются все умершие.
Утром родители будили меня изо всех сил, но я не просыпался. Меня всегда было нелегко поднять утром, но в этот раз я совсем ни на что не реагировал. Потом отец заметил, что я еле жив. Все запаниковали и отвезли меня в больницу. Мне сделали промывание желудка, надели кислородную маску и все такое, но я не просыпался. На третий день я начал медленно приходить в себя. Лежа в постели, я открыл глаза, и первое, что увидел, – это балки на потолке. Я сразу понял, где нахожусь. Я видел эти балки много раз, когда приходил к отцу на работу, в больницу железнодорожников. Вот он я – лежу на койке в отцовской больнице, и из меня торчат разные трубки. Ситуация меня сильно раздосадовала. Ведь я ввязался во все это, чтобы увидеть, куда люди отправляются после смерти, а в итоге смотрю на эти проклятые балки в больнице железнодорожников!
Это была отчаянная попытка что-то узнать о смерти, но я так ничего и не узнал. Единственное утешение – я понял, что выбрал неверный способ. Позже мне удалось отнять у друзей то, что я им отдал, и жизнь наладилась! Через много лет, когда я был молодым человеком в самом расцвете нахальства, на меня внезапно обрушилось переживание, которое изменило все мое восприятие жизни и смерти.
Однажды теплым сентябрьским днем я сидел один на камне в горах Чамунди. Мои глаза были открыты – даже не закрыты! – и вдруг что-то начало со мной происходить. Вдруг все, что я привык считать собой, распространилось повсюду. То, что было внутри, оказалось снаружи. Я не понимал, где я, а где – не я. Воздух, которым я дышал, камень, на котором сидел, – все стало мной. Происходящее было безумным, неописуемым. То, что было мной, стало таким огромным, что заняло все пространство. Мне показалось, что это продолжалось несколько минут, но, когда я очнулся, солнце уже село, вокруг была темнота. Я сидел с открытыми глазами, все полностью осознавал, но то, что я до этого переживания считал собой, исчезло. Начиная с восьми лет я не проронил ни одной слезы, а в тот момент обнаружил, что сижу на камне и слезы льются из глаз так, что промокла майка.
Я всегда был умиротворенным и счастливым, с этим никогда не было проблем. И вот я сижу здесь, ошарашенный каким-то неведомым мне блаженством. На часах – 7.30 вечера. Значит, в таком состоянии я провел четыре с половиной часа.
Я пошел домой. Переживание возвращалось снова и снова, оно участилось. Некоторое время происходила борьба между этим феноменальным опытом, который сопровождался шквалом воспоминаний, и моим суперострым интеллектом. Интеллект сопротивлялся, он не собирался сдаваться, но единственное, что он мог сказать, это «ты слетел с катушек». В свою очередь, переживание было таким восхитительным, что я не хотел от него отказываться. Оно было просто фантастическим, хотя часть меня воспринимала его как некое помешательство. То, что я чувствовал, казалось слишком прекрасным, чтобы быть правдой.
На меня обрушился столь мощный поток жизни, что вопросы о смерти даже не возникали. Это переживание привело меня к осознанию, что люди не умирают. Возможно, они исчезают из нашего восприятия, но не умирают. Они продолжают жить. На меня нахлынули воспоминания и переживания множества жизней, и они дали мне ясно понять, что последние несколько жизней я посвятил одной работе, в одном месте и делал ее в основном с одними и теми же людьми! Именно это осознание жизни (и смерти) сформировало мое будущее. Можно сказать, что смерть – это выдумка, созданная невеждами. Смерть – это творение неосознанных людей. Если вы осознанны, для вас есть только жизнь, жизнь и снова жизнь. Жизнь, переходящая из одного измерения бытия в другое.