Полный восторга, я подошел поближе к столу. На нем лежал
сикл (пантакль) — золотая монета с изображением равноконечного
креста, заключенного в круг.
Я приблизил глаза к этой монете и внезапно обнаружил, что
я вижу ее обратную сторону, как бы изнаночную! На обратной
стороне была изображена царская корона.
Я снова отдалил монету, и опять проявилась ее лицевая
сторона — равноконечный крест в круге.
Я отошел на несколько шагов от величественной картины. Я
охватывал взглядом всю картину в комнате и пытался понять,
откуда же мне все это знакомо?!
И тут меня осенило, будто милость, снисхождение порадовали
меня: я сию минуту осознал, что передо мною, — символ Первого
Аркана, Тайны, Священной Книги Тота, — Первый Памятник
Вселенской Бесконечности!
Я полностью был поглощен этим сверхчеловеческим знамением.
— Я здесь, — кто-то неожиданно назвался в пространстве
позади меня.
Я стоял, не в силах повернуться. Послышались шаги,
отчетливые, ниоткуда, но они приближались ко мне, и в следующее
мгновение чья-то рука легла мне на плечо. Я даже не дрогнул, а
только будто человекоподобный, холодеющий сгусток, я стоял и
молчал, ощущая мягкую тяжесть у себя на плече. Мне казалось,
что мое тепло улетучивалось, растворялось в пространстве
космической комнаты и от этого вселенское пространство, эта
космическая комната — светились.
— Повернись ко мне, — потребовал хозяин руки.
Я медленно повернулся, искренне, откровенно повиновавшись:
перед моим лицом в нескольких сантиметрах я узнал светящееся
лицо Ивана! Но голос! Его голос! Он был совершенно иным.
Незнакомым. И я почувствовал властность в этом голосе.
— Ты уже оценил увиденное? — спросил Иван.
— Мои глаза все видят, — ответил я. — Но мои сердце и
разум, они на коленях непонимания перед этим величием!
— Хорошо! — сказал Иван. — Я буду говорить сейчас, а ты
неустанно всматривайся в услышанное! И увидишь, что все мои
слова оставят следы для тебя, которые приведут созерцание твое
в обитель твоей истинной души. — И так, — помолчав,
многозначительно произнес Иван и отошел на несколько шагов от
меня в сторону. — Итак, — произнес он еще раз. — Ты уже
осознал, что перед тобой?
— Да, но ничего не понял, — сказал я и медленно
развернулся поудобнее так, чтобы хорошо видеть и Величественную
картину космоса, и говорящего Ивана.
— Перед тобою — Победитель! — торжественно сказал Иван,
— он смог разорвать все оковы времени, все меры относительного
мира! И прошедшее, и будущее — едины для Мага, слиты в целое,
в одно, настоящее, и только настоящее мгновение! — Запомни, —
внушительно прозвучал голос Ивана. — Только бодрость духа
является основой любой силы, надежды, достижения!
Ты должен быть всегда бодрым и ни одно сомнение не сможет
возникнуть у тебя на пути! Сомнения, шины под босыми ногами
профана — прочь их.
Ты, и только ты — глава мира своего и его
бесконкурентный, единственный повелитель! Это ты должен помнить
всегда: и в минуты разрыва с космосом, когда ты будешь увлечен
безделушками мира своего, и в минуты скорби, тоски и отчаяния.
Только так побеждают горе и все препятствия, запомни!
Будь всегда на страже, в решимости, в центре течения своей
силы, как этот Победитель, — и Иван властно указал своей рукою
на стоящего все так же непоколебимо и неподвижно Мага за серым
каменным столом.
Иван продолжал говорить:
— Каждую секунду, неуловимое мгновение ты должен уметь
вступить в борьбу как Повелитель, а не как соперник чей-то!
Вступить в борьбу также, как этот Великий Победитель!
Ты видишь, он наклонился вперед и выдвинул правую ногу, он
полон решимости!
Но знай, что гордость — это яд, который может отравить,
разъесть твое существо, — остерегайтесь его, ибо в гордости ты
становишься соперником, а не Повелителем. Повелитель —
снисходителен, ему не надо противопоставлять себя, потому что
он — Повелитель! Умей соразмерять свою силу, всегда бери вещь,
как она есть: не преувеличивая, но и не преуменьшая сути ее.
— Понял, — твердо сказал я.
— Никогда полностью не открывайся, — продолжал Иван, —
умей хранить в неприкосновенности тайники души и даже в минуты
самой ожесточенной борьбы не отдавай, не выказывай всех сил
своих, ибо победит лишь тот,