на что-либо: сразу,
мгновенно, или не решайся совсем…' — вспомнил я наставление
Ивана и ринулся в большое фойе через зал…
И нестерпимая радость и сила обдавала меня с ног до
головы! И я, наверное, слишком сильно дернул кинозальскую дверь
на себя, ибо контролер, хотя и громила в плечах и по росту,
чуть не вывалился из кинозала ко мне под ноги! Видимо, он стоял
в кинозале и держался за ручку двери, и, может, не так уж слабо
держался!
— Ой, извините! — сказал я контролеру спешно, оглядев
его с ног до головы. 'Но зачем ты держал дверь?..' — подумал
я.
— Ничего страшного! — ответил контролер.
'Если в зале что-то и существовало, чего нельзя мне было
видеть, — думал я, продолжая анализировать, — то теперь
наверняка уж поздно… Этот следы замел! Он в их компании, это
вне сомнения!..'
— Ну, как там, все в порядке? — спросил я.
— Фильм дерьмовый! — ответил контролер.
— Опять с премией пролетим! — послышался ехидный голос
позади меня. Я обернулся: это подошел Палыч.
Круг замкнулся. Отступать было некуда. Мои скандалы с
Палычем всегда начинались вот так: с его стороны оттачивались
копья для решающей схватки, там, в кинобудке, а с моей стороны,
здесь, внизу, в кабинете. А потом возникала подобная ситуация
для стычки. Я насторожился.
— Плана в этом месяце опять не будет, Сергей
Александрович! — подтвердил свою позицию контролер.
— А я тут при чем? — было ощетинился я.
— Вы же директор… — улыбчиво, умиленно произнес Палыч,
чуть ли не в реверансе!
— Ну, так и что же?.. А вы киномеханик! — съязвил я как
можно отрешеннее.
— Это ваше дело: фильмы заказывать, Сергей Александрович!
— раздраженно выкрикнул он, глянув на контролера. Начиналась
атака.
— Конечно! — предательски подтвердил контролер.
Но я уже успокоил себя полностью. Мне даже стали они
безразличны оба: контролер и киномеханик.
'Какой-то глупый разговор', — сказал я про себя. — 'Надо
его заканчивать…' Палыч набирал обороты. Это было хорошо
видно по его манере входить в раж: кулаки в карманах брюк, и от
этого карманы оттопырены, немного покачивается всем туловищем,
плечи приподняты.
И тут в зале неожиданно послышался разношерстный свист и
какие-то крики. В следующее мгновение из зала выскочил и
наткнулся на Палыча мальчик, лет десяти, худенький. Он жалко
потирал свое плечо, потому что ударился о киномеханика.
— Шпаненок, куда летишь?! — возмутился тот.
— Дядя, звука нет! — сказал мальчик.
Наверное, Палыч чувствовал, как его авторитет безупречного
работника падает в моем лице. Он побелел от злобы, прикусил
нижнюю губу от досады.
— Сколько раз я тебе говорил, — рухнул его гнев на
ошалевшего контролера, — в зале надо быть. Стоишь здесь…
мать твою. Рот разинул!
Контролер тут же, вслед за мальчиком, исчез в зале, а
Палыч будто десятилетний кинулся к себе в кинобудку через фойе,
поскользнулся у дверей и едва не растянулся.
— Кирилыч! — заорал он где-то на лестнице своему
напарнику.
— Ого! — отозвался тот радостно.
— Звука, звука нет в зале! Мать твою! — и еще что-то
орал Палыч, но уже было не разобрать что. Дверь в кинобудку с
оглушительным треском захлопнулась! Словно затрещину отвесила!
Мне доставил удовольствие такой ход событий. Это сработал
во мне Человек-Ветер. Я торжествовал!..
На втором этаже занималось несколько групп ритмической
гимнастики. Этим самым удавалось как-то, худо-бедно,
подрабатывать наличные деньги для различных нужд нашего
скромного увеселительного заведения. Открывалась возможность
приобретать необходимые культ- и канцтовары, стоящие больше
десятирублевых чеков, установленной разовой нормы по смете.
Поскольку в кинотеатре материально-ответственным лицом
является директор, мне приходилось три раза в неделю выставлять
и убирать комплект радиоаппаратуры. Она хранилась в библиотеке,
и мне ее надо было каждый раз перетаскивать в комнату напротив
и обратно в библиотеку. Правда, за это я получал доплату в
сорок рублей, но зато и косились на меня в кинопрокате, а
непосредственное начальство даже пыталось искать пути запретить
мне подрабатывать!
Я зашел в библиотеку. На книжных полках, напротив стола, в
расшатанных книжных рядах рылись дети: две девочки и мальчик.
За