СКАНДИНАВСКИЕ САГИ

тот. —  В  стране  гуннов  меня

ждет невеста. Она сестра короля Атли, и ее зовут Брунхильд.

— Ах, так, — пробормотал разочарованный Гьюки. — Ну что ж, желаю тебе

счастья!

В тот же день он рассказал Кримхильд  о  своем  разговоре  с  юношей.

Старая королева сначала побелела от злобы, но потом усмехнулась.

— Сигурд хочет жениться на Брунхильд? — сказала она задумчиво. — Нет,

Гьюки, этому не бывать! Он будет мужем Гудрун!

— Как же ты можешь женить его насильно? — удивился Гьюки.

— Придет время, и он сам попросит руки  нашей  дочери,  —  промолвила

Кримхильд, загадочно улыбаясь, и, не сказав больше ни слова, вышла.

Старый король только молча покачал головой. Он  привык  к  тому,  что

предсказания его жены обычно сбываются, хотя и не  знал  почему,  и  решил

терпеливо ждать, что будет дальше.

Однако на другой день в замке поднялась тревога.  Прискакал  гонец  с

известием, что один из соседних готских королей с большим войском  вторгся

во владения Гьюкингов.

Обеспокоенный Гьюки призвал к себе своих сыновей и пасынка.

— Наш враг многочислен, дети  мои,  —  обратился  он  к  ним.  —  Так

многочислен, что у нас почти нет надежды его победить, а моя рука уже не в

силах держать меч. Придется вам одним защищать нашу страну и, может  быть,

с честью пасть на поле брани.

— Мы сейчас же выступаем, отец, —  произнес  Гуннар.  —  И,  если  ты

увидишь дружины варягов у стен нашего замка, знай, что мы уже в Валгалле.

— Я останусь здесь, чтобы защищать сестру и мать, — возразил Гутторн.

— Что будет с ними, если мы все погибнем?

Гуннар с презрением посмотрел на сводного брата.

— Поступай как знаешь! — сказал он. — Ты старше нас всех,  и  не  мне

учить тебя, где твое место.

— Ты прав, Гуннар, — усмехнулся Хогни, — такой  богатырь  в  сражении

будет только мешать другим.

И,  не  обращая  внимания  на  злобные  взгляды  Гутторна,  он  пошел

готовиться к походу. Гуннар вышел вслед за ним, но прежде чем  отправиться

к своей дружине, зашел сначала к молодому Вольсунгу.

— Тебе нужно уезжать, Сигурд, — обратился он к нему. —  Мы  выступаем

против врага и вряд ли вернемся назад. Возьми свои  сокровища,  садись  на

грани и скачи к франкам. Оттуда ты легко доберешься до Дании.

Сигурд рассмеялся.

— Плохо ты обо мне думаешь! — произнес он. — Мой дед Хиальпрек сказал

мне на прощание, чтобы я был достоин своего имени. И плохо я  оправдал  бы

его слова, если бы бросил друзей, когда на них напали  враги.  Я  поеду  с

вами, Гуннар!

Гьюкинг вскрикнул от радости и крепко стиснул его в своих объятиях.

— Твоя помощь дает нам надежду на успех, — промолвил  он,  с  любовью

глядя на Сигурда. — Но ведь ты рискуешь жизнью: готы хорошие воины.

— Не бойся, — отвечал молодой Вольсунг. — Первая половина моего имени

говорит о победе, и мы ее добьемся!

В тот же день все трое вместе со своей дружиной  выступили  в  поход,

провожаемые взволнованными и опечаленными  взглядами  Гьюки,  Кримхильд  и

Гудрун. Гуннар был озабочен и почти не разговаривал, а Хогни  казался  еще

угрюмее, чем обычно, и один лишь Сигурд был весел. Лицо  его  не  выражало

ничего, кроме безмятежного спокойствия и уверенности в успехе.

И он оказался прав. Сражение с готами, с которыми они встретились  на

следующий же день утром, принесло ему новую славу. Как и в битве с королем

Линги, он один обращал в бегство сотни неприятельских воинов. Появляясь то

здесь, то там верхом на своем могучем коне и всюду оставляя за собой  горы

трупов, он казался и друзьям и врагам одним из великих богов, спустившимся

с неба, чтобы подарить победу храбрейшим. Оба брата Гьюкинга старались  не

отстать от него, и готский  король,  потеряв  больше  двух  третей  своего

войска, был наконец  вынужден  отступить,  твердо  уверенный  в  том,  что

сражался с самими Асами.

—  Ты  спас  нас  сегодня,  Сигурд,  —  сказал  Гуннар,   когда   они

возвращались назад после погони за бежавшим неприятелем. — Ты спас  нас  и

нашу страну. Как бы я хотел с тобой породниться!

— И я тоже, — добавил Хогни, не любивший много разговаривать.

— Что ж, лучших братьев, чем вы оба, мне не найти, — отвечал  Сигурд.

— Вы мужественные и честные люди, и я полюбил вас всей душой.

— Если ты так думаешь, — произнес Гуннар, — то  давай  здесь  же,  на

этом поле, где мы вместе бились с врагом, совершим обряд братания.

— Я готов, — сказал молодой Вольсунг, спрыгивая с коня.

Оба брата тоже спешились. Гуннар подозвал своих воинов, и те, вырезав

длинную и широкую  полоску  дерна,  подняли  ее  на  копья.  Под  нее,  на

осыпавшуюся