СКАНДИНАВСКИЕ САГИ

из своего

убежища.

Увидев юношу, дракон с трудом повернул к  нему  огромную  безобразную

голову.

— Кто ты, осмелившийся пронзить мечом сердце Фафнира?  —  спросил  он

слабеющим голосом. — Как звали твоего отца и откуда ты родом?

Юноша вспомнил, как его еще  в  детстве  учил  Регин,  что  проклятие

умирающего может причинить  вред,  если  он  знает  имя  своего  врага,  и

ответил:

— У меня нет ни роду, ни племени, ни отца, ни матери. Один брожу я по

свету, а зовут меня «Гордый олень»

— Значит, тебя породило само чудо, — сказал  Фафнир.  —  Долгие  годы

носил я волшебный шлем и внушал ужас всем отважным героям. Ты  первый  без

страха стоишь передо мной.

— Сердце истинного храбреца не  испугает  никакой  шлем!  —  возразил

Сигурд.

— Если ты такой храбрец, так почему же ты побоялся сказать  мне  свое

имя? — усмехнулся Фафнир.

Юноша покраснел и гордо поднял голову.

— Ты прав, Фафнир, я тебе солгал! — смело воскликнул он. — Меня зовут

Сигурд, я сын Сигмунда и внук Вольсунга, хотя, быть может, ты и не  слыхал

о нашем роде.

— Нет, Сигурд, я знаю все, — ответил дракон. — Я слышал о твоем отце:

он был герой, поэтому и его сын так дерзок. А все-таки ты пленник датского

короля и его слуга.

— Никто не брал меня в плен на поле битвы, — с достоинством  произнес

юноша. — А слуга я или свободный человек, в этом ты убедился сам.

— Ладно, Сигурд, не сердись, — тихо промолвил Фафнир. —  Я  умираю  и

хочу перед смертью дать тебе добрый совет. Не бери  мое  золото,  не  бери

Андваранаут, кольцо Андвари, — это принесет тебе гибель.

— Смерть — удел каждого, рано или поздно  она  придет  и  ко  мне,  —

сказал Сигурд. — Почему же я должен ее бояться?

— Да, смерть удел всякого, — ответил Фафнир. — Но  хорошо  умирать  в

преклонные годы, оставляя после себя наследников, — ты же еще молод,  и  с

тобой окончится род Вольсунгов. Не трогай сокровищ  Андвари,  Сигурд.  Над

ними тяготеет проклятье, а больше всего бойся моего брата. Я знаю, что  он

ради золота научил тебя убить меня, ради золота он убьет и тебя.

— Спасибо за совет, Фафнир, — сказал Сигурд. — Но я уже говорил тебе,

что не знаю, что такое страх.

— Тогда ты скоро умрешь, — глухо прошептал дракон.

Его голова упала на землю, огромное тело вытянулось — он был мертв.

В наступившей тишине Сигурд услышал чьи-то легкие,  осторожные  шаги.

Он оглянулся и при свете взошедшей луны увидел маленькую, чуть сгорбленную

фигуру Регина. Гном, словно не веря  своим  глазам,  посмотрел  на  юношу,

потом кинул быстрый взгляд на  убитого  дракона,  и  его  лицо  недовольно

сморщилось.

— Ты убил моего брата, Сигурд! — сказал он плаксивым голосом. — Какой

выкуп я получу от тебя за его смерть?

— Ты хочешь получить выкуп за смерть брата?! — воскликнул возмущенный

юноша. — Но разве не ты подстрекал меня его  убить?  Разве  не  ты  мечтал

захватить его золото?

— Ты прав, Сигурд, — согласился гном. — Однако, по нашим  обычаям,  я

все равно должен получить выкуп. Многого я не прошу.  Пусть  этим  выкупом

будет сердце Фафнира. Вынь его, зажарь и  отдай  мне.  Тогда  ты  со  мной

расплатишься.

— Хорошо, — сказал удивленный Сигурд. Он ожидал, что Регин попросит у

него часть золота. — Это я могу сделать.

Он пошел в лес,  принес  оттуда  большую  охапку  хвороста,  разложил

костер и, вырезав своим мечем сердце дракона,  принялся  его  поджаривать.

Гном молча наблюдал за ним, а потом лег у  костра  и,  попросив  разбудить

его, когда сердце поджарится, заснул.

Постепенно ночной  мрак  рассеялся,  взошло  солнце,  и  в  небе  над

Гнитахейде появились первые птицы.

«Наверное, жаркое уже готово и мне пора  будить  Регина»,  —  подумал

Сигурд. Он потрогал сердце дракона руками и при  этом  сильно  обжег  себе

палец. Еле удержавшись от крика, юноша сунул себе палец в рот и в  тот  же

миг услышал, как одна из пролетавших над его головой ласточек прощебетала:

— Вот сидит Сигурд и жарит для Регина сердце дракона.  Он  бы  сделал

умнее, если бы съел его сам.

— А вон лежит Регин и, притворясь спящим, думает лишь о том,  как  бы

ему убить Сигурда, — ответила ей другая ласточка.

— Надо было бы Сигурду сделать его на голову  короче!  —  воскликнула

третья.

— Да, мудр был бы Сигурд, если бы он все понял и сделал так,  как  вы

советуете, — сказала четвертая.

— Ах, что вы! Этот Сигурд просто глуп! — возразила пятая. —  Он  убил

одного брата и оставил в живых  другого.  Не  понимаю,  как  он  не  может

догадаться, что Регин все равно убьет его ради золота.

— Да, ты права: глупо щадить