СКАНДИНАВСКИЕ САГИ

— отвечал испуганный мальчик, падая  перед

ним на колени. — Я пастух и сегодня, как обычно, пас свое стадо на  опушке

леса вблизи моря. Вдруг к берегу подошли неизвестные корабли, и высадилось

много вооруженных людей, а один из них, красивый как Бальдр и могучий, как

Тор, подозвал меня к себе и сказал: «Беги в замок и скажи своему господину

Линги, что Сигурд, сын Сигмунда и Гьердис и внук Вольсунга,  приехал  сюда

чтобы отомстить за своего отца и деда. Пусть король и его братья готовятся

к бою, который будет для них последним!»

Кошачьи глаза Линги сузились от гнева. Он встал  со  своего  места  и

взялся рукой за меч, но потом неожиданно расхохотался.

— Сын Сигмунда и Гьедрис! — воскликнул он. — Значит Гьедрис жива.  Но

ведь ее сыну не может быть и восемнадцати  лет.  И  этот  мальчишка  смеет

угрожать мне — мне, Линги из рода  Гундингов!  Скажи,  —  обратился  он  к

пастуху, — много ли с ним воинов?

— Я не мог сосчитать их, господин, — ответил мальчик, — но знаю,  что

они приехали на ста кораблях.

Линги снова расхохотался.

Не слишком велика дружина у этого Сигурда, — сказал он  презрительно.

— Дружины его отца и деда, которые мы разбили, были куда больше. Собирайте

наших воинов! — приказал он братьям. —  Но  не  нападайте  первыми.  Пусть

последний потомок Вольсунгов отойдет подальше от берега. Я хочу уничтожить

и его и его людей до последнего человека. А ты, пастух, убирайся  назад  к

своему стаду.

Он пнул ногой мальчика и, не обращая внимания на  встревоженные  лица

гостей, вышел из замка и приказал подать ему коня.

Как только дружина  Сигурда  высадилась  на  берег,  к  нему  подошел

Гникар.

— Нам пора проститься, — сказал  он.  —  Не  бойся,  скоро  мы  опять

увидимся. Еще раз приду я к тебе на помощь, ну, а потом, потом придет твоя

очередь, и ты придешь ко мне сам. Прощай!

И он, не оборачиваясь, быстро направился к лесу и так незаметно исчез

в кустах, что юноше показалось, будто он растаял в воздухе.

Не дождавшись  на  берегу  нападения  Гундингов,  Сигурд  повел  свою

дружину дальше на юг. Король Линги  поджидал  его  на  обширной  безлесной

равнине в двух днях пути от моря. Здесь он рассчитывал  легко  окружить  и

уничтожить небольшое войско молодого вождя.

— Это будет не битва, а охота, — смеясь, говорил он своим братьям.  —

Зверь сам идет в наши руки, и я позабочусь о том,  чтобы  ему  не  удалось

улизнуть от моих воинов.

И действительно, не успел отряд Сигурда выйти на открытое место,  как

на него со всех сторон обрушились пешие и конные дружины Гундингов.

Казалось, что он будет мгновенно сметен их ударом, но  датчане,  стоя

плечом к плечу и дружно защищаясь, выдержали первый натиск врагов, а потом

и сами стремительно двинулись вперед.  Перед  их  рядами  на  своем  сером

жеребце бурей носился Сигурд. При каждом взмахе его волшебного меча падало

трое, а то и четверо неприятельских бойцов. Грани как мог  помогал  своему

хозяину. Он хватал зубами воинов Линги, сшибал их грудью и  топтал  своими

тяжелыми копытами.

— Это сам Тир! Бог войны  Тир!  —  кричали  дружинники  Гундингов,  в

страхе разбегаясь во все стороны перед юным богатырем.

Стоя поодаль на небольшом холме,  Линги  гневно  теребил  свою  рыжую

бороду.

— Нам надо остановить его, братья, — воскликнул он,  —  или  он  один

перебьет всех наших людей. Вперед! За мной!

Он пришпорил коня и помчался прямо на юношу. Его три брата, такие  же

рыжебородые и коренастые, как и он сам, поскакали за ним следом.

Увидев короля и узнав его по золоченому рогатому  шлему,  и  богатому

вооружению, Сигурд радостно засмеялся.

— Здравствуй, Линги! — крикнул он. — Час настал, и пора тебе уплатить

старый долг!

Вместо ответа Линги яростно ударил  его  мечем,  однако  юноша  легко

отбил его удар и в свою очередь поднял меч.  Гундинг  закрылся  щитом,  но

Грам рассек его, словно он был  из  воска,  рассек  рогатый  шлем,  рассек

самого Линги и рассек его коня.

«Мой добрый меч отомстил за своего хозяина», — подумал Сигурд,  глядя

на мертвого врага, но не успел он вымолвить этого вслух — на него со  всех

сторон напали три королевских брата.

— Смерть тебе! — закричали они.

— Смерть вам! — отвечал юноша и изо всех сил взмахнул Грамом.

Три разрубленных пополам трупа одновременно  упали  на  землю,  а  из

груди неприятельских воинов вырвался громкий крик ужаса. Не пытаясь больше

сопротивляться и бросив оружие, они кинулись бежать, думая лишь о том, как

бы спасти свою жизнь.

Сигурд не стал их  преследовать.  Он  приказал  своим  дружинникам