СКАНДИНАВСКИЕ САГИ

за  лесом,  короткая  майская  ночь

подходила к концу, а королева по-прежнему сжимала в руках голову мужа и не

шевелилась.

Вдруг к ней подбежала служанка.

— Госпожа, — сказала она, — бежим в лес!  В  море  показались  чьи-то

корабли!

Гьердис   подняла   голову.   Далеко-далеко,   там,   где    бледное,

предрассветное небо сливалось с еще темной полоской моря,  были  отчетливо

видны паруса многочисленных кораблей. Она  наклонилась,  в  последний  раз

крепко поцеловала побелевшее лицо Сигмунда и тихо опустила его  голову  на

землю.

— Пойдем, — сказала она вставая.

Обе женщины снова ушли в лес и спрятались в кустах на опушке.

С первыми лучами солнца с моря подул свежий  ветер.  Воспользовавшись

этим, неизвестные корабли подошли к самому берегу. Королева и ее  служанка

увидели, как на  берег  высадились  рослые  воины  в  высоких,  украшенных

лебедиными крыльями шлемах.

Это викинги, — прошептала Гьердис и, помолчав немного добавила:  —  Я

пойду к ним и попрошу их помощи. Здесь мы все  равно  умрем  с  голоду,  а

попасться в руки Линги для меня хуже смерти.

— Подожди, госпожа, —  возразила  служанка.  —  Давай  лучше  сначала

поменяемся платьями и захватим из леса драгоценности. Кто знает, что может

случиться.

— А ты не боишься, что они уедут раньше, чем мы вернемся? —  спросила

Гьердис.

— Нет, госпожа: ветер дует с моря, и, если они захотят  отчалить,  им

придется здорово поработать веслами. Наверное, они  подождут,  пока  ветер

переменится.

Служанка была права. Когда обе женщины, переодевшись и с трудом  неся

мешки с золотом,  вышли  из  лесу,  викинги  все  еще  были  на  берегу  и

осматривали трупы убитых воинов. Среди приехавших особенно выделялся один.

Он был выше всех ростом, и его  вооружение  было  намного  богаче,  чем  у

остальных.  Увидев  служанку,   переодетую   в   королевское   платье,   и

сопровождавшую ее Гьердис,  он  сделал  несколько  шагов  им  навстречу  и

сказал:

— Я король Альф, сын Хиальпрека Датского. Мы возвращались  на  родину

из дальнего плавания и решили немного отдохнуть  на  вашем  берегу.  Но  я

вижу, — тут он показал рукой на покрытый многочисленными трупами берег,  —

что здесь не далее чем вчера произошла жестокая битва.

— Ты прав, — ответила служанка, стараясь подражать  голосу  и  осанку

своей госпожи. — Вчера здесь действительно была битва, и в  этой  битве  я

потеряла своего мужа, Сигмунда, сына  Вольсунга.  Мой  замок  и  вся  наша

стража захвачены королем Линги из рода Гундингов,  и  теперь  я  вынуждена

просить твоей помощи.

— И ты ее получишь! — воскликнул король Альф.  —  Я  много  слышал  о

Сигмунде и знаю, что это был великий король  и  славный  воин.  Но  ты  не

сказала мне свое имя.

— Меня зовут Гьердис. Я дочь короля Гилими, который тоже пал  в  этом

сражении, — отвечала мнимая королева.

— Мы  похороним  их  обоих  с  подобающими  почестями!  —  воскликнул

датчанин. — А ты вместе со своей служанкой ступай на мой корабль. Там  вал

накормят и напоят, и вы сможете спокойно отдохнуть.

Гьердис и ее служанка направились к  кораблям,  а  датский  король  с

удивлением посмотрел им вслед. От зоркого взгляда Альфа не  укрылось,  что

та, которая выдавала  себя  за  королеву,  ступала  тяжело,  как  человек,

привыкший много работать, и была далеко не так красива, как ее служанка.

Вскоре пламя огромного погребального костра, который развели викинги,

поглотило трупы короля франков и его тестя.

Все разошлись по своим кораблям. Ветер уже переменился, и суда датчан

легко заскользили по волнам по направлению к берегам своей родины.

Во время плавания Альф внимательно разглядывал  обоих  женщин  и  все

больше и больше убеждался в том, что его обманывают. Наконец  он  отвел  в

сторону мнимую королеву и спросил:

— Скажи-ка мне, Гьердис, дочь Гилими и супруга славного Сигмунда, как

ты узнавала в длинные зимние ночи, что уже утро и тебе пора вставать?

— О, — рассмеялась та, — проспать я никак не  могла:  отец  или  мать

задолго до рассвета будили меня хорошим пинком в бок.

—  Странные  привычки  имели  твои  родители,  королева  франков,   —

прошептал про себя Альф. — Подожди меня здесь, — добавил он громко, а  сам

пошел к Гьердис.

— Скажи мне, служанка, — повторил он свой вопрос, — как ты узнавала в

длинные зимние ночи, что настало уже утро  и  тебе  пора  вставать,  чтобы

прислуживать своей госпоже?

— Мой отец подарил мне золотое кольцо, которое я носила на пальце,  —

ответила Гьердис. —  К  утру  кольцо  становилось  холоднее,  и  по  этому

признаку