СКАНДИНАВСКИЕ САГИ

на

берег, Линги не стал продвигаться вглубь страны, а остался на месте, чтобы

дать своим людям отдохнуть после  долгого  плавания.  Здесь  его  и  нашли

Сигмунд и Гилими с их дружинами.

Битва началась около полудня и продолжалась до самого захода  солнца.

Франков было значительно меньше, но их могучий  вождь  со  своим  мечем  в

руках один стоил многих. Ни один щит, ни один шлем не могли выдержать  его

ударов. Он не считал поверженных  им  врагов,  да  и  их  невозможно  было

сосчитать. К концу дня руки Сигмунда были в крови по самые плечи.  Потеряв

надежду победить короля франков в  рукопашном  бою,  неприятельские  воины

стали метать в него свои  копья,  но  две  невидимые  человеческому  глазу

валькирии, летая вокруг богатыря, ловили их на лету и  бросали  на  землю.

Дружина Линги, не выдержав натиска франков, стала  отступать  к  кораблям.

Сигмунд яростно преследовал их, как вдруг перед  ним,  как  из-под  земли,

вырос одноглазый старик в широкополой шляпе и синем плаще. На этот  раз  в

его руке был не меч, а длинное, покрытое диковинной резьбой копье,  острие

которого ярко сверкало в лучах солнца.

— Настал твой час, Сигмунд! — сказал он.

Король франков только усмехнулся и изо всех сил ударил его мечем.  Но

чудесный клинок Сигмунда, встретившись с копьем старика, вдруг  разлетелся

пополам. В тот же миг охранявшие богатыря валькирии улетели прочь, и  одно

из брошенных врагами копий тяжело  ранило  его  в  грудь.  Кровавый  туман

застлал глаза Сигмунда, и он, теряя сознание, упал прямо  под  ноги  своих

врагов.

И тут же  ряды  франков  дрогнули.  Напрасно  старый  Гилими  пытался

повести их в бой. Охваченная  паническим  страхом,  дружина  обратилась  в

бегство, а вскоре и сам Гилими с разрубленной головой уже  лежал  на  поле

невдалеке от своего зятя.

Увидев, что франки бегут, Линги с братьями устремился к  королевскому

замку. Он спешил взять в плен Гьердис,  а  заодно  и  сокровища  Сигмунда,

которые манили его не меньше, чем прекрасная дочь Гилими. Однако его ждало

разочарование — он нашел пустым.  Молодая  королева,  а  вместе  с  нею  и

значительная часть сокровищ бесследно исчезли.  Взбешенный  Линги  призвал

воинов и приказал им тотчас же разыскать и привести беглянку, но наступила

ночь, и они были вынуждены отложить свои поиски до утра.

Повинуясь воле Сигмунда, королева и ее служанка еще до полудня ушли в

лес. Там они зарыли принесенные ими драгоценности, а  сами  пробрались  на

опушку, откуда им было видно все сражение.

Когда Гьердис увидела, что ее муж упал, она вскрикнула и, вскочив  на

ноги, хотела бежать к нему, но верная служанка удержала ее за платье.

— Остановись, госпожа! — воскликнула она. — Короля ты не  спасешь,  а

только погубишь себя и свое дитя.

Молодая женщина вспомнила  наказ  Сигмунда  и  послушно  осталась  на

месте, но едва последний неприятельский воин покинул  поле  сражения,  как

она уже была около своего мужа. Опустившись на колени,  Гьердис  осторожно

приподняло руками голову  Сигмунда  и  прижалась  щекой  к  его  широкому,

испещренному морщинами лбу. Король франков вздохнул и открыл глаза.

— Ты жив, ты только ранен! — радостно воскликнула королева.  —  Скажи

скорей, чем я могу тебе помочь?

— Мне не нужно ничей помощи, Гьердис, — тихо ответил Сигмунд. —  Есть

люди, которые до конца цепляются за  жизнь,  но  я  сделал  все,  что  мне

предназначено, и теперь хочу умереть. Ты  видишь  сама,  что  счастье  мне

изменило: мой чудесный меч сломался пополам. Сам  Один  призывает  меня  к

себе, и я должен идти.

— Нет, останься со мной, мой дорогой! — обливаясь слезами,  вскричала

Гьердис. — Кто же отомстит Линги за твою смерть?

— Это сделает другой: тот, кого ты носишь под своим сердцем, — сказал

Сигмунд. — Глаза умирающего смотрят в будущее,  боги  открывают  ему  свои

предначертания. Запомни же мои слова: наш сын  станет  богатырем,  равного

которому не было и не будет на свете. Он совершит бессмертные  подвиги,  и

скальды воспоют его имя в своих песнях.

Он с трудом приподнялся и, взяв обе половинки своего  меча,  протянул

их Гьердис.

— Возьми их, — слабеющим голосом  произнес  он.  —  Придет  время,  и

искусный мастер сделает из них меч для моего  сына.  Он  будет  называться

«Грам» и принесет смерть тому, кто сделал тебя вдовой.

— Скажи, как мне назвать сына? — спросила Гьердис, наклоняясь  к  его

губам.

— Назови его Сигурд, — прошептал король франков.

Его голова бессильно поникла, и глаза закрылись навсегда.

Молодой месяц уже давно  скрылся