взяла
лук и стрелы и тихонько подползла к тропе. — Эй, ты, покажись, трусливая
обезьяна! Ты подстрелил женщину! — заорала я не своим голосом и добавила
то, что сказал бы на моем месте всякий воин Итикотери: — Только попадись на
глаза — убью на месте.
Примерно в двадцати футах от меня из-за листвы высунулась измазанная
черной краской физиономия. Волосы этого типа были мокрые. На меня вдруг
напал дурацкий смешок, — мне было совершенно ясно, что он не купался, а
просто поскользнулся, переходя реку вброд, так как воды в ней было всего по
пояс. Я прицелилась в него из лука и на минуту растерялась, не зная, что еще
сказать. — Брось оружие на тропу, — наконец крикнула я и добавила: — Мои
стрелы смазаны самым лучшим мамукори, какой делают Итикотери. Бросай оружие.
Я целюсь тебе в живот, где гнездится смерть.
Широко раскрыв глаза, словно перед ним явилось привидение, человек
вышел на тропу. Он был ненамного выше меня ростом, но более плотного
телосложения. В руках он крепко сжимал лук и стрелы.
— Брось оружие на землю, — прикрикнула я, топнув ногой.
Медленно и настороженно мужчина положил лук и стрелы перед собой на
тропу.
— Зачем ты стрелял в мою подругу? — спросила я, увидев, что Шотоми
выползает из зарослей.
— Я не хотел стрелять в нее, — ответил тот, не сводя глаз с
окровавленной рваной повязки на ноге Шотоми. — Я хотел попасть в тебя.
— В меня! — онемев от бессильной ярости, я несколько раз открыла и
закрыла рот, не в силах выговорить ни слова.
Когда, наконец, ко мне вернулся дар речи, я разразилась мощным потоком
брани на всех известных мне языках, в том числе и на языке Итикотери,
богатом самыми сочными ругательствами.
Человек замер передо мной в полном оцепенении, явно потрясенный не
столько нацеленной в него стрелой, сколько моей площадной руганью. Ни он, ни
я даже не заметили подошедших Этеву и Арасуве.
— Трусливый Мокототери, — сказал Арасуве. — Мне бы надо убить тебя
на месте.
— Он хотел убить меня, — прохрипела я. Вся моя отвага улетучилась, и
меня заколотила дрожь. — Он ранил Шотоми в ногу.
— Я не хотел тебя убивать, — сказал Мокототери, умоляюще глядя на
меня. — Я только хотел ранить тебя в ногу, чтобы ты не смогла убежать. —
Он повернулся к Арасуве. — Ты можешь не сомневаться в моих добрых
намерениях; на моих стрелах нет яда. — Тут он посмотрел на Шотоми. — Я
ранил тебя случайно, когда ты потащила Белую Девушку в сторону, —
пробормотал он, словно еще не веря, что промазал.
— Сколько вас здесь еще? — спросил Арасуве, ощупывая рану дочери, но
ни на секунду не спуская глаз с Мокототери. И, выпрямившись, добавил: —
Ничего страшного.
— Еще двое. — Мокототери издал крик какой-то птицы, и ответные крики
не заставили себя ждать. — Мы хотели похитить Белую Девушку. Наш народ
хочет, чтобы она жила у нас в шабоно.
— А как, по-вашему, я бы туда дошла, если бы вы меня ранили? —
спросила я.
— Мы понесли бы тебя в гамаке, — не задумываясь ответил мужчина и
улыбнулся.
Вскоре из зарослей вынырнули еще двое Мокототери.
При виде меня они заулыбались, нисколько не смущенные и не напуганные
тем, что были пойманы с поличным.
— Вы давно здесь? — спросил Арасуве.
— Мы выслеживали Белую Девушку несколько дней, — ответил один из них.
— Мы знаем, что она любит ходить с детьми охотиться на лягушек. — Тут он
повернулся ко мне, улыбаясь от уха до уха: — В окрестностях нашего шабоно
лягушек хоть пруд пруди.
— А почему вы так долго выжидали? — спросил Арасуве.
Воин совершенно искренне признался, что я постоянно находилась в
окружении женщин и детей. Он надеялся захватить меня на рассвете, когда я
пойду по нужде в кусты, так как слышал, что я предпочитаю уходить одна
подальше в лес. — Но мы ни разу не видели, чтобы она уходила.
Арасуве и Этева взглянули на меня с усмешкой, словно ожидая объяснений
по этому поводу. Я в свою очередь уставилась на них. С тех пор как начались
дожди, я стала замечать все больше змей в местах, отведенных для отправления
естественных нужд, и я отнюдь не собиралась рассказывать им, куда хожу.
С таким же энтузиазмом, словно рассказывая увлекательную историю,
Мокототери принялся объяснять, что они вовсе не собирались ни убивать
кого-нибудь из Итикотери,