писать свое имя. Она посмотрела на меня так,
словно не расслышала вопросов, и продолжала свой рас-
сказ. Как и раньше, она начала путать место и время со-
бытий, временами сбиваясь на родной язык. То и дело она
смеялась, повторяя одно и то же: — Я не отправлюсь на
небеса отца Кориолано.
— Ты всерьез собираешься идти к своему народу? —
спросила я. — А ты не думаешь, что двум женщинам опас-
но отправляться в лес? Ты хоть знаешь дорогу?
— Конечно, знаю, — сказала она, резко выходя из со-
стояния, близкого к трансу. — Старухе бояться нечего.
— Но я-то не старуха.
Она погладила меня по волосам.
— Ты не старуха, но у тебя волосы цвета пальмовых
волокон и глаза цвета неба. Ты тоже будешь в безопасности.
— Я уверена, что мы заблудимся, — тихо сказала я. —
Ты даже не помнишь, как давно ты в последний раз видела
свой народ. Ты сама мне говорила, что они все дальше ухо-
дят в лес.
— С нами идет Милагрос, — убежденно заявила
Анхелика. — Он хорошо знает лес. Он знает обо всех людях,
какие живут в джунглях. — Анхелика начала укладывать
свои пожитки в лубяной коробок. — Пойду-ка я поищу его,
чтобы мы смогли тронуться в путь как можно скорее. Тебе
надо будет дать ему что-нибудь.
— У меня нет ничего такого, что ему бы хотелось, —
сказала я. — Может, я договорюсь с друзьями, чтобы они
оставили привезенные с собой мачете в миссии для Милагроса.
— Отдай ему свой фотоаппарат, — предложила
Анхелика. — Я знаю, что он хочет иметь фотоаппарат не
меньше, чем еще одно мачете.
— А он знает, как пользоваться фотоаппаратом?
— Не знаю. — Она хихикнула, прикрыв рот ладонью. —
Он мне как-то сказал, что хочет делать снимки белых лю-
дей, которые приезжают в миссию поглазеть на индейцев.
Я отнюдь не жаждала расставаться с фотоаппаратом.
Он был хороший и очень дорогой. Я пожалела, что не взяла
с собой другого, подешевле. — Я отдам ему фотоаппарат, —
сказала я в надежде, что когда объясню Милагросу, как
сложно им пользоваться, он сам выберет мачете.
— Чем меньше нести, тем лучше, — сказала
Анхелика, со стуком захлопывая крышку коробка. — Все
это я отдам какой-нибудь здешней женщине. Мне оно боль-
ше не понадобится. Когда идешь с пустыми руками, нико-
му от тебя ничего не нужно.
— Я хотела бы взять гамак, который ты мне дала, —
пошутила я.
— А что, неплохая мысль, — посмотрела на меня
Анхелика и кивнула. — Ты беспокойно спишь и, наверное,
не сможешь спать в гамаках из лыка, как мой народ. —
Взяв коробок, она собралась уходить из комнаты. — Я вер-
нусь, когда разыщу Милагроса.
Допивая свой кофе, отец Кориолано смотрел на меня
так, словно впервые видел. Опершись о стул, он с большим
усилием поднялся с места. Он глядел на меня в полной рас-
терянности, не говоря ни слова. Это было молчание старого
человека. Увидев, как он провел по лицу негнущимися
скрюченными пальцами, я впервые осознала, какой он, в
сущности, хилый старик.
— Вы с ума сошли, собираясь идти в джунгли с
Анхеликой, — сказал он наконец. — Она очень стара; да-
леко она не зайдет. Пеший переход по лесу — это вам не
экскурсия.
— С нами пойдет Милагрос.
Глубоко задумавшись, отец Кориолано отвернулся к
окну, то и дело дергая себя за бороду. — Милагрос отказал-
ся идти с вашими друзьями. Не сомневаюсь, что он и
Анхелику откажется вести в джунгли.
— Он пойдет. — Моя уверенность была совершенно не-
объяснимой. Она полностью противоречила всякому здра-
вому смыслу.
— Странный он человек, хотя и вполне надежный, —
задумчиво сказал отец Кориолано. — Он был проводником
в разных экспедициях. И все же… — Отец Кориолано снова
сел и, наклонившись ко мне, продолжал: — Вы не готовы
идти в джунгли. Вы даже не представляете, с какими труд-
ностями и опасностями связано такое предприятие. У вас
даже обуви подходящей нет.
— Разные люди, побывавшие в джунглях, говорили
мне, что для этого нет ничего лучше теннисных туфель.
Они, не сжимаясь, быстро высыхают на ногах, и от них не
бывает волдырей.
Отец Кориолано пропустил мое замечание мимо ушей.
— Почему вы так хотите идти? — спросил он раздра-
женно. — Мистер Барт отведет вас на встречу с шаманом
Макиритаре; вы увидите сеанс исцеления, и вам не надо
будет так далеко ходить.
-Я ив самом деле не знаю, почему хочу туда идти, —
беспомощно сказала я, посмотрев на него. — Возможно, я
хочу увидеть нечто большее, чем сеанс исцеления. Собствен-
но, я хотела попросить вас дать мне бумагу и карандаши.
— А как же ваши друзья? Что я им скажу? Что вы
просто взяли и исчезли вместе с выжившей из ума стару-
хой?